[Гу!]

Глава 3. Проклятье дальних морей.

- О Карамба! – с криком выплюнул лягушачью лапку Эндрю.
- А, по-моему, очень даже ничего, - возразил Диего, забирая себе порцию боцмана.
- Ага, вы даже не представляете, как трудно их транспортировать, - решил блеснуть умом Адам, - их же надо доставлять живыми! Вот, помню, вёз я как то партию лягушек из…
Мы прибыли на Айль де Оранж и заказали в здешней таверне их фирменное блюдо. Мы спокойно вошли в гавань, ведь для французов мы – нейтральная сторона.
- А ты представь, как они ползают. – Сморщил нос Девид, после чего добавил, - Бее…
- Вот только не надо за столом, - подал я голос, - иди на улицу выйди, если плохо.
- Да нет, мне не плохо. Мне как раз очень даже хорошо… Вы только посмотрите на эту официанточку!
- Да-а, - зачарованно поддержали его Адам и Эндрю.
- А какие формы… Слушай, кэп, иди, познакомься!
- Дейв, ты чего? – смущённо отвёл глаза я. – Мы здесь всё равно ненадолго, так что зачем зря тратить время?
Эта француженка на самом деле была чертовски хороша. Кудрявые волосы, пышные формы, шикарное декольте и, что самое привлекательное, родинка справа над губами. Ох, как жаль, что она не моя невеста…
- Ну кэп, - ехидно посмотрел на меня Адам, - давайте, не упустите шанс, а то Эндрю сейчас напьётся и пойдёт к ней приставать.
- Его дело, а я не хочу.
- Да в самом деле, - оторвался от лягушачьих лапок Диего, - чего вы прицепились? Не хочет человек – значит не лезьте.
- Ой, умничаешь, да? – обиделся Адам.
- Да нет, констатирую факты…
- Опять умные слова говоришь, да? Эй, дамочка, - обратился казначей уже к француженке, - будьте так любезны, принесите нам вина. Три бутылки. За счёт… Капитана.
Я немного ошалел от такой наглости, но мне было стыдно при девушке возмущаться. Вместо отказа я лишь уверенно качнул головой, соглашаясь с заказом.
- Эй, кэп, - позвал меня Адам, заметив, что я начинаю злиться, - я же вам только помог. Теперь эта дамочка считает, что вы – хорошо обеспеченный и дружелюбный человек…
- Да вы совсем рехнулись?! ВСЕ!
Я резко встал из-за стола и направился в сторону, куда ушла француженка. Настигнув цель, я её позвал.
- Простите, мадемуазель…
Она обернулась и глаза её стали похожи на блюдца. Я её обнял и поцеловал.
Все сидящие за столом одобряюще засвистели и зааплодировали. Француженка даже не пыталась сопротивляться, даже положила руки мне на плечи. Так продолжалось около минуты. Я убрал от неё свои руки, она свои, после чего дала мне хорошую пощечину. Да, не понимаю я этих загадочных существ – женщин…
- Да вы просто ловелас, кэп, - удивлённо выдавил из себя Адам, когда я вернулся обратно, - просто монстр поцелуев…
- Да пошёл ты, - отмахнулся я.
Полдня мы провели в таверне. Та девушка отказалась нам подавать что-либо, и вместо неё нам приносил выпивку и еду трактирщик. А жаль, девчонка была куда симпатичнее.
Мы спросили трактирщика о Джулиусе Реверчи. По его словам – это небольшого роста, всегда опрятно одетый человек, уже переживший свой средний возраст: ему было около шестидесяти лет. Проживает в двухэтажном доме на втором этаже, один.
Я оставил своих ребят в таверне а сам направился по адресу, который за десять золотых получил от владельца таверны. Домик оказался непримечательным и не выделялся из общей массы построек на этом острове. Одно радовало, пока я ходил по улицам – сезон штормов кончился и наконец в полную силу грело яркое солнце.
- Кто там? – спросил хриплый голос за дверью, как только я постучал.
- Вам письмо, - ответил я.
Дверца отворилась. Да, трактирщик сказал абсолютно верно про внешность. Старик осмотрел меня с ног до головы, потом сказал:
- Ну что же вы, капитан Шарп, стоите. Проходите.
Я даже удивляться не стал, что меня откуда-то знают. Просто вошёл в квартиру. Внутри помещение выглядело довольно уютно, и, к тому же, владелец явно увлекался литературой: все полки были буквально забиты книгами, что в наше время большая редкость.
- Прошу прощения, господин Шарп, - прервал мой осмотр Джулиус, - могу я узнать ваше имя?
- Имя? Вы же только что его назвали, когда обращались ко мне…
- Нет, нет, я назвал лишь фамилию. Вас невозможно отличить – вы точная копия своего отца в молодости… Потому я и назвал лишь фамилию.
- Ага, понятно. Тогда, Николас Шарп, к вашим услугам.
- Джулиус Реверчи, - сделал поклон старик.
- Я знаю, как вас зовут. О, совсем забыл, вам же прислали письмо!
- Нет-нет, не желаю ничего знать! – возмутился Джулиус. – Выкиньте его или подотритесь этими бумажками!
- Как грубо. – У меня моментально улетучились все мысли о порядочности этого человека. – Между прочим, я плыл пять дней от отправителя до вас, и с вашей стороны будет хамством не принять его!
- Ну хорошо, хорошо, - старик неохотно взял из моих рук письмо, - теперь вы довольны?!
- Отнюдь. Скажите, пожалуйста, где сейчас находится ваш сводный брат?
- Брат? У меня нет брата.
- Но…
- Он умер три года назад. Ничем не могу помочь.
- Прошу прощения, - извинился я, - тогда я, пожалуй, пойду.
- Желаю удачи, - сказал он, когда я подошёл к двери, - и ещё, капитан Николас, если вам вдруг понадобится скопировать какие-нибудь бумаги, обращайтесь ко мне. Я, знаете ли, за деньги могу вам даже корсарский патент нарисовать, хе-хе…
- Не уверен, что ваши услуги мне понадобятся…
Дверь за мной закрылась. Да, неприятный старикашка. Ни за что к нему не вернусь, какое бы дело ни было. Если я хоть раз ещё здесь появлюсь, я повешусь на собственном камзоле!
Я решил прогуляться – благо, погода располагала. Я подумал: если Англия официально считает меня врагом, равно, как и Испания, то почему бы мне не попросить французский корсарский патент? Хотя, нет. Быть мальчиком на побегушках… Не хочу. Легче прийти к Джулиусу Реверчи и… Нет! Я ведь обещал!
Местный магазин был недалеко от дома Джулиуса, туда я и направился. Всего двадцать шагов – и передо мной красивое кирпичное здание-склад с магазином и комнатой торговца одновременно. Видимо, торговец сильно дорожит рабочим местом, раз даже спит там.
Им оказался довольно молодой человек, считающий прибывшие товары. Он пересчитал тридцать бочек чего-то, после чего удовлетворённо кивнул и потянулся за деньгами. Торговец достал из под лавки увесистый мешок, размером с крупный арбуз, и в нём явно звенело золотишко. Деньги отправились в руки… Моего казначея?!
- О, капитан! – радостно заулыбался Адам, показывая мне мешок. – Я ведь обещал прекрасную прибыль?
- Ух ты, - выдавил я из себя, - и сколько там?
- Три тысячи, и ни монеткой меньше!
- Чёрт, да это же просто прекрасно!
Действительно, три тысячи за такой груз пшеницы (как позже выяснилось), да и такие деньги… Вот уж не поверил бы, если бы не видел собственными глазами.
- Капитан Шарп, - почтительно поклонился Торговец, - Дрей Вачовски к вашим услугам. Не хотите ли посмотреть кое-что лично для себя? Как раз ровно час назад мне завезли прекрасную партию холодного оружия…
- С удовольствием.
Он достал толстенный свёрток и развернул его. Перед моими глазами предстали мечи, сабли, палаши и катаны прекрасной ковки. Взглянув на своё оружие, я немного застыдился…
- Это меч мальтийских рыцарей, - Дрей взял двумя руками в метр длинной меч, заточенный с двух сторон. Действительно, такими мечами пользовались рыцари, но довольно давно – около сотни лет назад. К тому же, он очень тяжёл, и носить его не слишком удобно.
…Это скьявоне, прекрасный клинок ручной работы, - действительно, рукоять довольно вычурно скована, на чересчур тонком лезвии красуется дракон… Нет. Такое оружие можно повесить на стенку в качестве украшения, в бою он малопригоден.
…Превосходный тан-жи-летамо, из Японии, в одном количестве. – Да, такое оружие вызывает уважение, издревле японские мечи считаются самыми лучшими во всём мире. Разумеется, для такого оружия требуются определённые навыки и своя система боя, к тому же этот клинок два метра длинной… нет.
…Казачья шашка, используемая сами понимаете кем, - скромно улыбнулся продавец, показывая короткий изогнутый клинок, используемый не для пеших, а для конных баталий. У меня нет коня, зачем мне шашка?
…Турецкая сабля, она… - однозначно, нет.
…Обоюдоострый клинок тибетских воинов… - туда же, куда и турецкую саблю.
- Меня ничего не заинтересовало, - жаль, конечно, но это так.
- М-да. Тогда, капитан, прошу вас взглянуть на кое-что, на что я не даю смотреть обычным посетителям…
Он достал ещё три клинка. Первый – «Самовозгорающийся» клинок. Конечно, сам он не горит, за то сделан из такого сплава, что не темнеет, не нагревается и не плавится. К тому же, он снабжён неким механизмом, дающим искры: достаточно облить клинок горючей жидкостью, и он будет гореть около часа. Напоминает меч мальтийских рыцарей. Быть может, именно с таким мечом ходит по небесам архангел Михаил?
Второй – «Отравленный» клинок. Имеет такую структуру, что любая жидкость, попавшая на него, остаётся на нём надолго и не стекает. Так же, в рукояти присутствует механизм, подающий на лезвие заранее подготовленный яд. Полезная штука, но в массовых боях плоха. К тому же, очень короткая (всего тридцать сантиметров). Похожа на мой кортик, только чуть длиннее…
И третий – «Пила». Похож на абордажную саблю, но с зазубренным с одной стороны лезвием. Крепчайшая сталь, но, к тому же, очень легка. Прекрасно выкованная рукоятка, позволяет менять рабочую руку без особых проблем. Отделана серебром. И, знаете, что? Я её купил!

Выходил из магазина я довольный. Старый клинок я просто оставил на память о себе Дрею, хотя ему он сто лет не нужен. Денег, конечно, этот клинок стоил немалых, по этому придется впредь экономить, но что поделаешь? Вдев оружие в ножны, я отправился на корабль, что бы отдать приказ отправляться обратно, на Коста Синистра.

От предыдущего посещения испанской колонии это отличалось тем, что теперь нам не приходилось пролезать через мокрые от ливня джунгли. Дневная прогулка по лесу оказалась даже немного приятной, но никак не опасной. Никаких крокодилов, змей, туземцев…
Часовые у ворот нас вспомнили, но взятку пришлось давать вновь. Ну тут уж ничего не поделаешь…
Маверико Камментата был явно не рад тому, что не получил ответа. Я заверил его, что тот просто не может ответить на письмо прямо сейчас, но он обязательно отправит послание чуть позже, только другим посланником… Конечно, я солгал. Просто мне очень не хотелось там задерживаться.
- Да-а. А как я могу быть в этом уверенным? Вдруг вы просто просидели где-нибудь в джунглях всю эту неделю, а потом заявились ко мне, будто выполнили задание?
- Быть может, вы просто не хотите исполнять свою часть договора? – парировал я.
- Ладно, ладно. В конце концов, не лягу же я в могилу с этим секретом?
- Ух ты, - удивился я. Действительно, наконец, хоть что-то стоящее, - Выкладывайте, не тяните.
- Эх, молодёжь… Вечер куда-то спешит. Слушай. Твой отец, однажды, захватил великий Изумрудный Груз. И вот, как это было…
- О боже, стойте! Это и есть ваша информация?! – Истерично крикнул я. – Это знают все пираты, чёрт возьми!!!
- Ну что же вы, господин Шарп, так кричите. Сразу бы и сказали, что бы ближе к делу. – Я немного успокоился. – Ваш отец перед тем, как пропасть, нарисовал карту, где спрятал свои сокровища. Да, да, самые настоящие сокровища! Я дело в том, что их до сих пор никто не нашёл, хотя карта действительно существует.
- Почему вы так уверены?
- Потому что Малькольм Шарп разрезал свою карту на две половины.
- Ну?
- Хе-хе, - хищно оскалился Маверико, - потому что одна половина находится, хе-хе, у меня…
Да! ДА! ДА!!! УРА-А! Моя душа ликует от того, что хоть что-то прояснилось.
- К сожалению, - продолжил он, - вторая часть карты бесследно утеряна, а без неё невозможно понять, что за остров там изображён и где именно искать клад…
- Да, это неприятность. Но уже хоть что-то! Маверико, дай я тебя поцелую!
- Э, не надо, - отошёл от меня трактирщик, - мне гораздо приятнее будет, если в моём кармане будет звенеть золотишко…

Через пять минут в моей сумке уже лежала карта. Ну, не совсем карта, а лишь половина… Но я настолько счастлив, что я в данный момент, наверное, самый счастливый человек на свете!
Чёрт возьми, но почему я не спросил ничего у Джулиуса? Он ведь тоже наверняка что-то знает о моём отце. Ладно, с этим можно и повременить, а сейчас заняться более важными делами – например сообщить Олафу Уильсону на Шарк Айленд то, что теперь у меня есть половина карты. Вдруг он что-нибудь знает про вторую часть? Чёрт его знает…
В общем, я решил не задерживаться и отправиться в логово Братства.

Погода стоит просто отличная. Сезон штормов кончился, солнце вновь светит ярко и тепло, даже немного чересчур тепло… Никакой облачности, видимость отличная, ветер попутный – отправление обещает быть довольно приятным.
Несколько матросов под присмотром Адама загружают на борт очередную порцию провизии. Девид важно расхаживает вдоль пушек, проверяя, правильно ли они закреплены. Альберт стоит под мачтой и командует теми, что наверху чинят парус - во время одного из штормов его изрядно потрепало. А Эндрю… Эндрю ходит и орёт на тех, кто ходит по палубе. Он боцман – ему можно.
Диего, стоящий рядом со мной, лениво смотрит на горизонт.
- Капитан, - вдруг оторвался он от своих мыслей, - Нам не стоит сейчас отплывать.
- Это почему же? – удивился я.
- Беда может случиться.
- Но почему беда?
- Я это предвижу. – Со спокойным выражением лица ответил доктор.
- Диего, ты же человек науки, и веришь в предвидение?
- Да, - кивнул головой тот, - своему предчувствию я привык доверять.


14 января 1594 года, Прибрежье колонии Грей Сейлз.
«Пиратская Жемчужина вошла в гавань. Её капитан чинно расхаживал по палубе, собираясь с мыслями: что он не усмотрел, что не углядел? Всё должно было пойти по плану. Да, корабли прибыли на перевооружение раньше, чем он рассчитывал, но не могли же они загнать его, неуловимого Малькольма Шарпа туда, откуда нет выхода? Точнее, выход там есть, но надо быть ужасным счастливчиком, что бы его найти. Капитан Шарп был самым счастливым и удачливым сукиным сыном во всём архипелаге.
В порту уже стоял мановар Дезмонда рей Белтропа. Малькольм спрятал сокровища на неизвестном даже ему острове, и как теперь это объяснить своим союзникам? Сказать: «Простите меня великодушно, но мне пришлось спрятать сокровища в пещерах неизвестного острова. К тому же, я тогда сбился с курса, и не могу точно определить его местоположение. Быть может, мы поплывём и поищем его?». Нет, тогда его просто вздёрнут на рее как какого-нибудь отступника.
- Хотя, - пробурчал себе под нос Малькольм, - если бы я не спрятал сокровища, то их бы уже вовсе не было. И лежали бы они на дне морском с моим кораблём и, соответственно, со мной…
Да, если бы капитан Жемчужины не оставил бы Изумрудный Груз на том острове, то конвой быстро догнал бы её. К тому же, нужно было сбросить груз – дыры в корпусе давали течь.
- Конечно, я всё сделал правильно! – сделал вывод Шарп. – Мы просто отправимся на их поиски! Тот остров севернее отсюда, не меньше чем в трёх днях пути… Но не больше недели. Чёрт, может, это был Алиандо? Или Телльтак? Вроде, других необитаемых островов больше нет в этой части архипелага. Хотя, между ними находится одна небольшая французская колония, но там издалека виден форт. Нет, французы отпадают.
Нет, и не Алиандо. Этот вулканический остров даже близко не напоминал тот самый остров… Тогда, значит, Телльтак? Конечно, именно он! Большой залив, башня отшельника в песчаной бухте.
- Да, точно! Чёрт, соблазн…
Верно, Малькольма одолевал соблазн. Он не хотел делиться нажитым сокровищем со своими товарищами. Что это, жадность? Нет, это проклятье. Проклятье Дальних Морей – великий Изумрудный Груз.
Но делиться – надо. В конце концов, если бы не товарищи, то Шарп в одиночку не сумел бы завоевать Гранда Авилию. Но идея принадлежала ему, значит…
- Мне пятьдесят процентов, а им по двадцать пять… - начал вычисления капитан. - …или мне шестьдесят, а им по двадцать… - он снова стал загибать пальцы. – …нет, им явно хватит и по десять процентов…
Он знал о поговорке: «Жадность корсара сгубила», но не мог остановиться. Сокровища действительно были прокляты, но никакой магии при этом не присутствовало. Настоящее проклятье для настоящего пирата – алчность, жадность, предательство и братоубийство. Точнее было бы сказать, побратимоубийство, но такого слова в личном лексиконе Малькольма не существовало, ведь многие капитаны становятся побратимами, но настоящими родственниками – никогда. Да и в пираты, обычно, идут те, у кого не осталось ни семьи, ни друзей.
Проклятье всё сильнее душило Шарпа, и тот, с трудом проглотив тот комок в горле, что скопился у него во время раздумий, опустил трап, после чего спустился по нему на борт лодки. До берега оставалось не меньше двухсот метров, но ближе линкор доплыть не мог – мешали рифы.
Малькольма Шарпа уже ожидали. Седовласый, уже не молодой, но всё ещё полный сил главарь пиратов на Грей Сейлз Дезмонд рей Белтроп стоял в окружении двух десятков личных мушкетёров. Дезмонд выходил из своего корабля-дворца, что стоит разрушенный на берегу уже не один десяток лет, только по двум причинам: либо необходимо было отплыть с товарищами «на дело», либо лично кого-нибудь казнить… Так как никаких «дел» не намечалось, у Малькольма зародилось нехорошее предчувствие.
Опасения подтвердились. Только Шарп сошёл на берег, его окружили.
- Малькольм, дружище, - лукавствовал Дезмонд, - ну как дела? Где сокровища?
- Диз, - виновато ответил Малькольм, - сокровищ нет…
- Что?! Как – нет?
- Они есть, но их надо искать. Пока я уходил от конвоя, мне пришлось скинуть весь Изумрудный Груз на каком-то острове, что попался на пути…
- Что за остров?
- В том-то и дело, что я сбился с курса, и теперь не знаю, где этот остров! Ну, вообще-то, предполагаю, что это Телльтак.
- Ты лжец и предатель, Шарп, и должен быть казнён, как последний ублюдок… На рею его!
Малькольм ещё несколько секунд недоумённо смотрел в след тому, кто отдал приказ о его убийстве, не понимая, что он сделал не так? Он ведь не забрал себе все сокровища, хотя очень хотелось…
Центральная площадь, окружённая тремя десятками домишек на сваях, была заполнена до отказа. Местный народ любил смотреть на казни или издевательства над теми, кто, обычно, мешал Белтропу, а сейчас будут казнить того самого Малькольма Шарпа, весёлого Роджера этого архипелага!
Высокий шест, постамент под ним, бочка и три метра верёвки, свисающей сверху, оканчивающейся широкой петлёй. Бечевка была окрашена в чёрный цвет – это означало, что тот, кого будут на ней вешать, совершил такое ужасное преступление, что смерть для него – лишь благо. По Кодексу Братства, если преступник не умер на рее в течение двух минут, его отпускают на свободу. Конечно, это не мешает кому угодно убить счастливого висельника выстрелом в спину, как только тот бросится наутёк…
Малькольма привели двое здоровенных шестёрок Белтропа, а сам Дезмонд смотрел на сие действо с палубы своего «дворца». Рядом с ним стояли две наложницы: одна держала блюдо с винами, другая – с яствами, но в любой момент они могли исполнить любую прихоть своего хозяина. Рабы у пиратов – самое обычное дело.
На шею Шарпа надели петлю. Палач стоял рядом, готовый выбить из-под его ног бочку, зодчий, отчитывавший последнюю для висельника церемониальную речь, стоял ну лестнице, ведущей на постамент. После слов «Да примет Господь душу сего грешника», зодчий повернулся к смертнику и спросил:
- Хочешь ли ты сказать своё последнее слово? Например, покаяться или…
- Заткнись! Ты умрёшь от моей руки, зодчий, слышишь? Я тебя убью!
- За что, почти мёртвый Шарп? – ехидно ухмыльнулся тот. – Я лишь исполняю приказы… Ну, раз ты больше ничего не хочешь сказать, то тогда начинайте…
Палач понял всё быстро. Сильным ударом бочка была выбита из-под ног Малькольма, и тот сильно стиснул зубы…
Его лицо покраснело, щёки надулись, шея начала кровоточить – затянули чересчур сильно, ноги безысходно болтались в воздухе… Но он не умирал. Прошла минута, а тот, кого уже приписали к мертвецам, всё ещё бился в конвульсиях, изо всех сил пытаясь набрать побольше воздуха в лёгкие.
- Эй, - крикнул кто-то из толпы, - две минуты прошли!
Толпа шумно поддержала того, кто выкрикнул эту фразу. Белтроп молча сжал зубы, проклиная Кодекс и вытаскивая из ножен свой клинок, и спрыгивая со своего «балкона». Он уверенным шагом подошёл к бьющемуся в конвульсиях Шарпу.
- Так нельзя! – Кричали из толпы. – Он должен жить!
Дезмонд замахнулся клинком и…
…Перерубил верёвку…
Малькольм упал, но не поспешил вставать. Народ, собравшийся вокруг, стал медленно расходиться, понимая, что больше не будет никакого зрелища. А зря.
Шарп, наконец, встал.
- Мои вещи, Дезмонд, - сказал он.
- Да, да, конечно, - нахмурил брови Белтроп, протягивая саблю, пистолет, сумку и шляпу своему законному владельцу.
- Спасибо, - улыбнулся Малькольм, надевая головной убор и поворачиваясь к зодчему.
Тот понял, к чему ведётся дело, и поспешил убежать. Далеко убежать не получилось – пуля настигла цель и вошла меж лопаток. Раненый закричал и упал навзничь.
- Прости, Дизи, - ухмыльнулся Шарп, - надеюсь, тебе не жалко этого сопляка? Нет, надеюсь…
И Малькольм отправился в сторону своего корабля, не обращая внимания на суровые взгляды охранников, на солнце, на то, что у него до сих пор идёт кровь… Ему было всё равно – он отправлялся отыскать уже точно СВОИ сокровища.
Проклятье окончательно поразило Малькольма Шарпа.