[Radamate]

Макуауитль2

Спойлер:

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

Привожу свидетельство из книги "Правдивая история завоевания Новой Испании" Берналя Диаса дель Кастильо о применении рубяще-режущего оружия индейцами центральной Мексики. Короткий эпизод относится к боям отряда Эрнана Кортеса с тлашкаланцами на пути к Теночтитлану.

Спойлер:

Невдалеке от стены наши разведчики увидели человек тридцать индейцев-лазутчиков с двуручными мечами, щитами, копьями и украшенных перьями; а мечи-то у них из кремня, режут лучше, чем наваха, к тому же их не сломать и не погнуть, и длиною они как наши двуручные мечи; были также у них, как я сказал, свои знаки и уборы из перьев. Заметив наших разведчиков, они повернули к городу, видимо, чтобы доложить. Кортес же приказал нашим разведчикам догнать их и постараться захватить, кого удастся, однако не нанося ран. Затем послал вслед еще пятерых верховых на тот случай, ежели там засада, чтобы они оказали помощь, а все наше войско ускорило шаг, шли быстро, но в полном порядке, ибо наши друзья-индейцы сказали, что, несомненно, против нас устроена не одна засада и со множеством воинов.

Когда те тридцать индейцев-лазутчиков увидели, что к ним скачут всадники на лошадях и призывно машут руками, они не стали ждать, пока их настигнут, и побежали; наши их догнали и попытались кого-нибудь захватить, однако они храбро оборонялись и своими мечами да копьями нанесли раны лошадям.

Когда наши увидели, что индейцы так храбро дерутся и что лошади ранены, они сделали то, что должны были сделать, — убили пятерых. И тут они увидели, что на них несется яростной лавиной полчище тласкальцев, скрывавшихся в засаде, и было их более трех тысяч, и начали они метать стрелы в наших верховых, — а к тому времени мы с ними все перемешались, — градом летели стрелы и горящие головешки, а мечами своими они просто чудеса делали. В это время подоспели наши с артиллерией, с аркебузами да арбалетами, и индейцы постепенно стали отступать, хотя и отступая останавливались и дрались отчаянно.

В таком трудном положении оказались мы, когда их самые отчаянные храбрецы, вооруженные своими страшными мечами, договорились, видимо, собраться целой толпой и захватить у нас какую-нибудь лошадь; с таким намерением они атаковали нас и захватили превосходную кобылу, отлично вымуштрованную для игр и скачек, и всадника, на ней сидевшего, искусного наездника по имени Педро де Морон, когда он, исполняя приказ, прорвался в толпу нападавших еще с тремя верховыми, чтобы они друг другу помогали; но тут индейцы ухватили его копье, так что он не мог его вырвать у них, а другие стали разить мечами и нанесли ему тяжкие раны, а потом ударом ножа надрезали кобыле шею кругом, и она пала мертвая. Ежели бы на помощь Педро де Морону не пришли его товарищи верховые, его бы тоже прикончили. Мы, пешие, подумали, что тоже должны спасать его. Но, повторяю, из опасения, как бы нас не рассеяли по одному, мы не могли двинуться ни вправо, ни влево, с трудом отбиваясь и стараясь продержаться, сами находясь в большой опасности, и все же, увидев, как захватили кобылу, мы бросились спасать Морона, выручать его из неприятельского плена, а индейцы уже волокли его полумертвого, — заодно мы перерезали у кобылы подпругу, чтобы не оставлять седло. Во время этой вылазки на подмогу Морону был ранен десяток наших, и, как мне кажется, мы тогда убили четырех их вождей, ибо сражались с ними врукопашную, лицом к лицу, и нашими мечами причиняли им большой урон.

После этой стычки они стали отступать и унесли с собою кобылу, которую потом разрезали на куски, чтобы показывать их во всех селениях Тласкалы. Потом мы узнали, что они принесли в дар своим идолам подковы, фламандскую шляпу и два письма, им посланные, с просьбой встретить нас мирно. Убитая кобыла принадлежала Хуану Седеньо, но, как он в то время лежал с тремя ранами, полученными накануне, ее отдали Морону, превосходному наезднику. А Морон умер от ран тогда же или через два дня — помню, что больше я его не видел.

Возвратимся, однако, к нашей битве. Уже добрый час мы дрались ожесточенно то здесь, то там, да и наша стрельба, видимо, причиняла индейцам большой урон — потому как было их много, они, сбивались в кучу, и ядра валили сразу целую ораву, да и все мы, и верховые, и аркебузиры, и арбалетчики, солдаты с мечами, щитами и копьями, бились храбро, защищая свою жизнь и исполняя свой долг, а жизнь каждого из нас была в большей опасности, чем когда-либо, и, как потом нам рассказывали, мы тогда перебили тьму индейцев, и среди них восьмерых очень важных военачальников и сыновей старых касиков, составлявших самую верхушку в их селении. По этой-то причине они, соблюдая порядок, отступили, о чем мы нисколечко не сожалели и преследовать не стали, ибо еле на ногах держались от усталости.

Узнаваемо, не правда ли? Только названия меча на языке науатль автор не упомянул, ну не выучил он науатль. Да и вообще кто он такой, этот Берналь Диас? Всего лишь скромный соратник Кортеса, явно не способный отличить меч от дубины или колотушки для белья. Куда ему, конкистадору с большим и заслуженым стажем, тягаться с буржуйскими реконструкторами в теории и практике обращения с холодным оружием?
Интересно, что именно из этого эпизода ростут ноги у легенды об отрублении головы лошади, ударом макуауитля. Как мы видим лошади просто перерезали горло. Однако она не была убита ударом колотушки плашмя в лоб.
Интересно, что Берналь Диас говорит о Двуручных мечах, сопоставимых по габаритам с европейскими, Хотя на большинстве изображений в ацтекских кодексах макуауитли сочетаются со щитами. Возможно речь идет о двух модификациях этого оружия.