Форум сайта 'Гавань Корсаров'
 

Вернуться   Форум сайта 'Гавань Корсаров' > Разное > Таверна > Творчество форумчан

Важная информация

Творчество форумчан Наше творчество - таланты и поклонники


  Информационный центр
Последние важные новости
 
 
 
 
 
 
 
Опции темы Опции просмотра
Старый 11.10.2014, 02:17   #1
Летос
Салага
 
Аватар для Летос
 
Регистрация: 06.10.2014
Адрес: Тортуга
Сообщений: 6
Нация: Франция
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 6
Book Каждому свое. Возвращение.

На днях решил попробовать что-нибудь написать. Данный отрезок является небольшой частью большого произведения. Экшена здесь пока нет, он будет в дальнейшем. Ну-с, на ваш суд, дамы и господа.
P.S. В тексте могут быть ошибки, я все же не филолог, поэтому о найденных ошибках просьба сообщать. И ваше мнение мне будет интересным, какое бы оно не было.

Часть 1
Парижские страсти

Спойлер:
Париж встретил Шарля проливным дождем. Набухшие тучи, теряющиеся во тьме ночи, не могли удержать в себе толщу вод и низвергались вниз, на землю, проливным дождем. Изредка мелькающие молнии на небе выхватывали из темноты очертания домов, чтобы уже в следующее мгновение все погрузилось обратно во мрак. Молодой мерин то и дело испуганно прядал ушами, что-то фыркал и косился по сторонам, словно боясь, что на них из-за угла обрушатся все демоны ада, когда в небесах оглушительно грохотало. Поднимаемый подкованными копытами породистого коня шум от соприкосновения с каменной мостовой терялся на фоне царившего в городе громыхания.
Всадник плотнее укутался в плащ, попытался натянуть капюшон еще ниже, но это ему не удалось. Ладно хоть широкополая шляпа, надвинутая по самые глаза, не давала попасть на лицо влаге. Укрытый попоной мерин дрожал от холода, Шарль это хорошо чувствовал даже через слой одежды и седло. Также зябко было и ему.
Небеса прогремели, земля на краткую секунду озарилась.
-- Тише, Мак, тише, -- ласково прошептал всадник, наклонившись вперед и гладя испуганное животное рукой по длинной гриве. Словно взбодрившись от такой дружеской поддержки, конь поднял опущенную голову и прибавил шаг.
Тьму ночи разорвал крошечный огонек. Приблизившись, Шарль увидел, как над входом висит, качаясь на ветру небольшая зажженная лампа. Неверного света было достаточно, чтобы увидеть вывеску с надписью «Пивная кружка». А для тех, видимо, кто не умеет читать, внизу была нарисована эта самая кружка, коронованная густой пеной.
Шарль спешился и, держа мерина в поводу, подошел к двери, скрывшись от дождя под небольшим навесом. Несколько раз с силой постучал в дубовые доски. Долгие минуты ничего не происходило, поэтому он еще три раза ударил по деревянной двери. В ответ ему была опять тишина.
-- Эй! Уснули там что ли? – заорал он, продолжая колотить рукой.
Послышались торопливые шаги, дверь чуть приоткрылась, и в образовавшемся проеме нарисовалась фигура невысокого полного человека с нелепым ночным колпаком на голове.
-- Чего так долго? – недовольно пробурчал Шарль.
-- Ну дык, ночь на дворе, милорд, -- протирая сонные глаза одной рукой, пояснил толстый трактирщик. Во второй руке он держал подсвечник. – Вот и спим. Клиентов не было, мы и легли.
-- Гостей-то принимаете?
-- Конечно, милорд. Как же иначе, проходите. Жак позаботится о вашей лошади. Эй, Жак! Ты где, несносный мальчишка? Бегом вниз!
Вскоре вниз сбежал мальчуган лет десяти, одетый в самые разные одежды, самых разнообразных цветов. В них он был похож на попугая, какие во множестве водятся в Карибском море. Судя по скорости, с которой откликнулся юный конюх, он не спал.
-- Жак, прими лошадь гостя.
-- Накорми, напои, расседлай и обсуши. – С этими словами Шарль достал из кошелька один экю и передал его малолетнему конюху. Совершенно счастливый от такого подарка судьбы, мальчик схватил коня под узды и резво повел его в стойло, совершенно забыв поблагодарить щедрого гостя. Мыслями он уже тратил полученную монетку.
Войдя в довольно чистую прихожую, Шарль вытер ноги о расстеленный для этого коврик и прошел дальше, в залу. Еще вечером потухший камин, какой-то слуга растапливал заново. Кинув несколько щепок, поджег их, затем, когда пламя разгорелось, затолкал сухие ветки и поленья. Вскоре огонь весело трещал, пожирая дрова.
Шарль сел поближе к нему. Откинул назад капюшон, снял промокший насквозь плащ, положив его на спинку стула. Следом к нему присоединилась широкополая шляпа.
-- Чего будете заказывать, милорд?
-- Вина, -- сказал Шарль, присаживаясь на жесткий стул. – И поесть чего-нибудь, но только горячего.
-- Все будет милорд. Обождите десять минут. -- Трактирщик с удивительной для его комплекции проворностью скользнул на кухню. Громыхавшие небеса то и дело перекрывали его громкий голос, разносившийся по всей таверне.
Шарль откинулся на спинку, задумчиво вглядываясь в пляшущие языки пламени, тени которых также плясали на обшарпанных стенах. В принципе, таверна была довольно неплохая, хоть и старая. Тут и там покосившиеся столы, табуреты, с невысокого потолка свисала люстра, сделанная из потрепанного штурвала, свечи на котором зажигали в последний раз должно быть не меньше века назад, доски на полу в некоторых местах прогнили и требовали замены. Но вместе с тем здесь было чисто прибрано и даже приятно пахло, что иной раз не скажешь о дорогих постоялых дворах.
Шарль сам не заметил, как смежил веки, склонив голову набок, и тихонько задремал. Усталость последних дней, проведенных практически без сна, взяла свое. Проснулся он от того, что кто-то мягко тронул его за плечо. Встряхнув головой с длинными каштановыми волосами, Шарль обвел мутными глазами помещение, в первую секунду пытаясь вспомнить, где он. Вспомнил. Вопросительно посмотрел на трактирщика.
-- Все готово, месье. Вот, уже разложили.
Благодарно кивнув, де Монпе достал свою серебреную ложку с пояса и жадно накинулся на еду. Нормально не ел он уже почти сутки, перебиваясь быстрыми перекусами да холодными бутербродами на скорую руку.
Обычная каша, редко приправленная кусочками мяса, которой он побрезговал бы не далее как несколько лет назад, теперь была уничтожена в мгновение ока. А вино, никуда не годное по сравнению с тем, какое подавали в Лувре на многочисленных балах и приемах, -- выпито медленными глотками, словно самый дорогой и вкусный нектар.
-- Хозяин!
Трактирщик выбежал на крик и мелкими шажками быстро-быстро засеменил к единственному клиенту.
-- Чего-нибудь еще желаете?
-- Только лечь спать, -- ответил сомлевший Шарль. Не самое лучшее вино и теплый очаг под боком, который обогрел замерзшего путника, делали свое дело получше чем Джино, длинные и скучные лекции которого могли усыпить даже самого стойкого человека. – У вас здесь можно где-нибудь прилечь?
-- Да, второй этаж, первая дверь налево. Я провожу вас.
-- Хорошо. И распорядись, пожалуйста, принести мне мою сумку. Она осталась притороченной к седлу.
Трактирщик кивнул и повел постояльца наверх по скрипящим половицам; услышав просьбу разбудить с первыми петухами, он опять кивнул и удалился. Уже через минуту, скинув сапоги, Шарль развалился на кровати. Хотелось просто вот так валяться и ничего не делать. Лень было даже встать и раздеться. Несколько минут молодой гасконец упорно боролся со сном. Когда уже налитые свинцом веки практически закрылись, а сознание унеслось в далекие дали, тихонько скрипнула дверь, послышалось шарканье ног.
Де Монпе усилием воли прогнал сон и с видимым трудом принял сидящее положение. Мутными глазами посмотрел на гостя. Это был тот самый мальчишка конюх. Он шмыгнул, вытер нос слишком длинным рукавом куртки и протянул Шарлю его сумку. Отдав ее, малец выжидающе уставился на постояльца. В первую минуту гасконец не мог понять, что от него хотят, и когда уже собирался спросить, он понял, чего хочет от него десятилетний мальчишка. Денег. Получив от богатого, хоть и грязного, гостя целый экю за то, что и так входит в оплату, он небезосновательно полагал, что может получить еще.
Решив не расстраивать мальчика, Шарль снял с пояса кошелек и дал тому серебряный ливр. Когда радостный конюх убежал, торопливо поблагодарив гасконца, и его шаги стихли где-то внизу, де Монпе встал и, слегка покачиваясь, снял с себя всю грязную и пропыленную долгой дорогой одежду, аккуратно сложив ее на стул возле плаща и шляпы. Оставшись лишь в узких штанах и тонкой шелковой рубахе, еще чистых, хоть и немного попахивающих, он как есть рухнул на кровать и забылся тяжелым беспробудным сном.
Ему опять снился тот же самый, сон, что уже почти год преследует его. Высокие каменные стены в окружении синего озера, несколько тощих деревьев и огромные пирамиды, разбросанные по периметру храма. Слоняющиеся туда-сюда воины Ица, вооруженные своими страшными палицами; они огромными валами накатывают на трех мужчин и одну девушку, но тут же отступают под градом пуль и сверканием стали, оставляя на влажной после дождя земле окровавленные трупы сородичей. А четыре путника тем временем продвигаются все дальше и дальше.
Картинка меняется и вот один из них, молодой, с каштановыми волосами и волевым лицом, входит в центральное здание храма. Перед круглым алтарем с письменами на языке индейцев майя стоят двое. Один из них типичный индеец, которого от многих сотен других отличает разве что неказистый головной убор из перьев птиц. А вот второй, одетый в мундир военного покроя Мальтийского ордена с надетой поверх кирасой и шрамом на левой щеке, спускавшимся со скулы к уголку губ, был типичный европеец. Из-за темного тона кожи его можно даже принять за испанца, но мало кто знает, что темную кожу ему дала материнская кровь, кровь индейцев майя. И этот человек, Мишель, брат Шарля, за которым тот отправился из самого Парижа, хочет отправиться в прошлое, чтобы полностью изменить историю Нового Света.
Разлетающаяся веером кровь, яростный и совсем не мелодичный звон клинков, оглушительные в замкнутом помещение выстрелы, тяжелый запах тлеющего пороха, свист рассерженной стали и валящиеся один за другим трупы воинов Ица.
Картинка опять меняется. Весь в своей и чужой крови, с подгибающимися от смертельной усталости ногами, но не сломленный и готовый продолжать биться боец. В одной руке он держит великолепную саблю, сплошь покрытую красной жидкостью, а в другой – револьвер, пистолет из будущего, всего с одним, последним, патроном. Второй, его брат, стоит напротив него, глядя родственнику прямо в глаза, и что-то говорит. Каменные двери с тяжелым скрипом распахиваются, впуская полтора десятка воинов Ица. Они обступили одного из них тесным полукругом, прижав к стене. Мишель не скрывает победной улыбки. Заходит жрец, отдает приказ убить чужака, и, когда готовые выполнить это распоряжение индейцы тянутся к оружию, из их рядов выходит молодой еще человек с ягуаровой шкурой, перекинутой через плечо. Он говорит тихо, проникновенно. У других воинов тела покрываются мурашками, волосы встают дыбом, и они размыкают строй, вжимаются в стены. Яростно кричащий жрец бросается на чужака, тот делает всего один шаг в сторону, вытягивает ногу, и споткнувшийся об нее жрец падает, катится по наклонной лестнице, сворачивает себе шею. Мишель с искаженным от гнева лицом сходится с братом в схватке. Короткий перезвон стали, гром одиночного выстрела, эхом отдавшегося в ушах, и Мишель рухнул на холодные плиты пола, глаза его распахнуты в удивлении. Склонившийся над ним чужак что-то говорит. По его лицу, смывая, грязь, копоть и кровь, катятся две сверкающие дорожки слез и крупными каплями падают на тело мертвого человека, которому еще до рождения было суждено стать Кукульканом.
Тяжелым набатом отдаются две фразы, будто удары молота. Всего четыре слова на двух языках.
Suum cuique… Каждому – свое…
Обычно на этом сон заканчивает, и Шарль либо продолжает спать, беспокойно ворочаясь, либо просыпается и дальше уже не может уснуть. Но только не сегодня.
Картинки мелькали молниями, сменяясь одна за другой, все четыре года жизни Шарля на Карибах пронеслись у него во сне за несколько часов. Вот он оттирает платком пот в первый день, стоит и разевает рот в удивлении. Вот в первом морском бою, стоит и в некотором смятении смотрит, как штурман отдает приказы. Пройдет всего три месяца, а он уже заматереет, и твердым взглядом и недрогнувшей рукой будет командовать сам. Самая тяжелая и кровавая, но вместе с тем самая счастливая, пора в его жизни проносится в мгновение ока, сменяясь приятным остатком послевкусия…
В одеревеневшую голову ворвались сразу несколько звуков. Со двора слышался громкий петушиный крик, а дверь отдавалась непрерывным дробным перестуком.
-- Милорд, с первыми петухами, как просили, -- слышался с той стороны скрипучий голос хозяина таверны. – Просыпайтесь, милорд.
-- Да-да, уже проснулся, -- сонно пробормотал Шарль, свесил ноги вниз, принял сидящее положение. Сознание еще пребывало где-то далеко, когда тело начало выполнять привыкшие за четыре года странствий действия. Де Монпе встал, умыл лицо в стоявшем в углу ведре с холодной водой. Из сумки, сделанной из непромокаемой ткани, достал чистую одежду, переоделся. Критически осмотрел себя.
Надо было видеть глаза трактирщика и его немногочисленной прислуги, чтобы передать все охватившее их удивление. То, что у них остановился состоятельный дворянин, они совершенно не сомневались, и даже то, что он оказался военным офицером их не сильно удивило. Удивило их другое – то, что постоялец был морским офицером. Здесь, в сердце Франции, в Париже, где нет выхода к морю, такое явление было нечастым.
Аккуратно причесанный постоялец присел за столик, заказал завтрак. Когда он с ним закончил, встал и потянулся к кошельку, собираясь расплатиться.
-- Милорд, комнату за вами оставить? – спросил толстый трактирщик
-- Нет, не надо, -- чуть подумав, ответил Шарль. Ему есть, где остановиться, ночью просто времени не было искать особняк, поэтому он и постучался в первую попавшуюся таверну.
-- С вас три экю, месье, -- сказал трактирщик, заломив цену раза в два как минимум.
В Европе дворянам не пристало торговаться подобно лавочникам. Это в Новом Свете совсем другие порядки и обычаи, а здесь ни-ни. Взяв кошелек, Шарль без лишних споров достал три монетки и передал их хозяину таверны.
Пройдя в конюшню, де Монпе подошел к своему коричневому мерину с длинной черной гривой и таким же хвостом. Конь радостно фыркнул и ткнулся мордой в него, замотал головой. Оседлав его, Шарль вскочил в седло и выехал за ворота. Ночной дождь прекратился, и небо сейчас лишь хмурилось светло-серыми тучами. По мокрой улице шли немногочисленные ранние пташки, спешащие на работу.
Подкованные копыта застучали по каменной мостовой. Через час он въехал в Сен-Жерменское предместье, еще через несколько минут его глазам предстал двухэтажный особняк с покатой красной крышей и белыми стенами. Сквозь решетчатый забор был виден великолепный цветущий сад. Деревья на нем распустились красными яблоками и сочными грушами. Аллея, ведущая к дому, была обсажена с двух сторон яркими бутонами цветов.
Шарль подъехал ближе. Ворота, выполненные из дерева с железом, скалились на него длинногривым львом, из пасти которого торчало стальное кольцо. Де Монпе взялся за кольцо и постучался им несколько раз в ворота. Спустя минуту они отворились с еле слышным скрипом. Заспанный охранник с перекинутым через плечо старинным кремниевым ружьем непонимающим взглядом уставился на гостя, потом его лицо расплылось в улыбке, и он воскликнул:
-- Месье де Мор!
-- Здравствуй, Леопольд! – улыбнулся и Шарль, проходя вперед, пожимая сторожу руку. – Как поживаешь?
-- Неплохо, милорд, спасибо. Вот, пять килограмм за год набрал. Такими темпами из сторожки через пару лет вылезти не смогу.
Шарль рассмеялся. Кто о чем, а неизменный Леопольд о себе и своем весе.
-- Мадам де Мор дома?
-- А как же. Она уже полгода безвылазно в нем сидит. Арно небось тоже спит еще, а Кристоф еще даже не возвращался.
-- Понятно. Лео, позаботься, пожалуйста, о Маке. Там еще вещи в сумке есть, их надо передать слугам, чтобы постирали. Ну, не мне тебя учить.
-- Конечно, месье де Мор, не волнуйтесь. Великолепный конь, -- восхищенно протянул охранник, гладя мерина по голове.
-- И, Лео, -- прежде чем пойти дальше, сказал Шарль, -- называй меня, пожалуйста, впредь де Монпе.
-- Хорошо, милорд.
Сторож закрыл ворота и увел коня в конюшни, расположенные буквально в двух шагах. Шарль застучал туфлями по плиткам аллеи, глядя на ухоженный сад. Бабушка Авелин до сих пор держала его в изумительном состоянии. Аккуратно подстриженные кусты, ютились под раскидистыми яблонями, тут и там на газоне росли цветы, небольшой огородик пребывал в образцовом порядке, ни тебе сорняков, ни лишнего мусора.
Шарль только поднял руку вверх, чтобы постучаться, как дверь открыл чопорный слуга, одетый в черный фрак. Держа спину неестественно прямо, он глядел на мир свысока и с оттенками гордости, словно был королем Франции, а не обычным дворецким.
-- Месье де Мор, -- невозмутимо произнес он, будто и не было появление Шарля неожиданным. Насколько помнил де Монпе, Бернард всегда был абсолютно спокойным, невозмутимым. Рано сбежав из родной Гаскони в возрасте четырнадцати лет в Париж к бабушке, он был сильно ошарашен этим. Как он только ни старался, что только не предпринимал, верный мальчишескому долгу озорничества, но ничем не смог вывести из себя Бернарда. Ни вода в постели, ни колючки в обуви, ни другие мелкие и не очень пакости – ничего не помогало.
-- Проходите, месье. Вас уже ждут.
Ждут? Ну-ну.
Ничего не говоря, Шарль вошел в дом. Прошел через богато обставленную прихожую, тихонько проник в гостиную. В ней сидело два человека. Одним из них был молодой парень двадцати лет, высокий, худощавый, с короткими русыми волосами. Он хмуро посмотрел на вошедшего, секунду недоверчиво глядел на него, а затем его лицо разгладилось, легкая улыбка заиграла на его тонких губах.
Вторым человеком являлась женщина, которой трудно было дать даже пятьдесят лет. Длинная светлая коса, щедро приправленная сединой, была переброшена через левое плечо на грудь. С мочек ушей свисали две золотые сережки с изумрудами, а на каждом пальце сидело по дорогому кольцу с крупным драгоценным камнем.
Выглядящая молодо для своих шестидесяти пяти, женщина встала, подавая прибывшему гостю тоненькую ладонь. Шарль подошел, взял ее в свои пальцы и галантно поцеловал.
-- Здравствуйте, бабушка! Вы сегодня, впрочем, как и всегда, прекрасно выглядите.
-- Ах, Шарль, ты никогда не меняешься! – всплеснула руками хозяйка дома. – Рада тебя видеть.
Де Монпе пожал руку двоюродному брату Арно и ответил:
-- Я вас тоже рад видеть, -- и улыбнулся. Повернулся к молодому мужчине. – Странно, что ты так рано встал с постели, брат. Обычно ты спишь до обеда.
-- Как же, встал, -- пробурчал тот, -- растолкали, вылив на меня целый графин воды и выгнали сюда, даже не дав привести себя в порядок. А все из-за того, что один мой родственник вздумал приехать пораньше, -- прозвучало обвинительно. -- И кстати, ты сказал, что приедешь не один. Где твои слуги? И что там с Мишелем? А с твоим отцом? И как тебе Карибы?
Шарль мотнул головой, приводя мысли в порядок. Он уже успел накрепко позабыть, как Арно умеет запутывать своими вопросами неподготовленного человека.
-- Успокойся, Арно, -- сказала мадам де Мор, присаживаясь в удобное кресло. Жестом пригласила и остальных. -- Шарль нам все расскажет, не стоит торопить его. Дождемся, когда вернется Кристоф, тогда и начнем.
-- А где он, кстати? – спросил де Монпе. Предупредительный слуга поднес ему серебряный поднос с несколькими кубками. Шарль взял один из них, сделал глоток. В кубке оказалось великолепное анжуйское вино. Уж в этом он отлично разбирался.
-- Ну… он… это… -- От него не укрылось, как двоюродный брат замялся, опустил глаза.
-- Как всегда торчит у своей любовницы, -- неожиданно зло ответила бабушка.
А чего тогда Арно так мнется, будто речь зашла о чем-то противоестественном? Помнится, красавец Кристоф ухитрился влюбить в себя почти всю женскую половину Лувра. И бессовестно этим пользовался, надо сказать.
-- Да? Он все еще тайно встречается с Дианой?
-- Э-э, нет вообще-то, -- опять замялся Арно, с надеждой поглядывая в сторону мадам де Мор, видимо, надеясь, что она сама все скажет. Но та с независимым видом откинулась на спинку мягкого кресла и молчала, решив дальше пока не влезать в разговор. Вдохнув для храбрости и отпив из кубка большой глоток вина, он продолжил. – В общем, он сейчас встречается с Лулу, уже год как. – При этом исподлобья поглядывал на Шарля, словно ловя его возможную реакцию на эти слова.
-- И ты мне боялся это сказать? – рассмеялся де Монпе. Вот уж Арно, учудит так учудит! – Брат, пять лет прошло с тех пор, как я покинул Париж и отправился на Карибы. Ты думаешь, я вспылю, немедленно брошусь из дома искать Кристофа с целью вызвать его на дуэль? Ты думаешь, что я еще питаю к ней какие-то чувства? К тому же, я почти с самого начала знал, что эта вертихвостка Лулу быстро найдет себе другого. Эх, Арно-Арно-Арно, ты ведь вроде получил хорошее образование, а мыслишь иной раз как десятилетний ребенок.
-- Фух! – вздохнул с облегчением двоюродный брат, разом осушив бокал. -- Я уж было подумал -- тебе такая новость не по нраву будет.
-- Несомненно, в первые месяца пребывания на Карибах, я бы, узнав об этом, несомненно разозлился и, быть может, даже наломал бы дров, но потом… потом я о ней даже и не вспоминал в последние годы. Да и изменился я сильно за это время. Очень сильно.
-- Я уже заметил это, -- произнес Арно. – Ты держишься совсем иначе... Увереннее, что ли, знаешь свои силы, возможности. Да и этот синий мундир на тебе говорит о многом. Ты все-таки поступил на военную службу, Шарль? А ведь кто-то мне говорил, что никогда не будет служить.
-- Реальность оказалась сильнее меня и моих желаний. И я даже не скажу, что не рад этому. Когда тебе предлагают отличный корабль, полностью укомплектованный, с набором опытных матросов и офицеров, выбора не остается, особенно зная, что он тебе в будущем может пригодиться не раз и не два, даже если тебе вместе с этим кораблем дается немалая ответственность в виде звания и кучи обязанностей. Ты будешь полным глупцом, если откажешься от лишнего шанса выжить.
-- Я рада, Шарль, что ты наконец повзрослел, -- сказала молчавшая до этого мадам де Мор. – Как думаешь, может мне стоит и Арно с Кристофом отправить в Карибское море, чтобы поумнели.
-- Бабушка! – вскричал Арно.
-- Можно, бабушка, -- шутливо заметил де Монпе. -- Если я еще раз отправлюсь туда, то обещаю, что предупрежу тебя. А ты решишь, отправлять их со мной или нет.
-- Решено, -- улыбнулась де Мор. – Рассказывай, как там отец поживает.
-- Хорошо, бабушка. Спасибо. Мы с ним помирились, как только я вернулся во Францию. И я сразу же занялся делами в поместье, это, конечно, потребовало немалых денежных вливаний, но экономика графства потихоньку приходит в норму. Понадобится всего пара лет, и все стабилизируется. Глядишь, наше графство еще и самой богатой провинцией во Франции станет.
-- Искренне рада за вас. Но как его самочувствие? Помнится, он плохо себя чувствовал, жаловался на недомогание.
-- Очень даже хорошее. Я привез с Карибского архипелага одного замечательного ученого и, пожалуй, лучшего врача, какого только видел в жизни. Помнится, он даже вылечил одного смертельно раненого сильным индейским ядом человека, -- сказал Шарль, припоминая пирата Бартоломью Португальца. Затем продолжил, возвращаясь к прежней теме. -- Он буквально за неделю поставил хандрящего и сетующего на свою слабость отца на ноги. Впрочем, как сказал мне Джино, тот самый врач, это состояние больного есть не что иное, как его собственные мысли, обретшие материальность только из-за того, что отец сам в это истово верил. Увы, но такое бывает. Сейчас старый граф де Монпе резво скачет на лошади, тратит налево и направо выделенные мной на обустройство поместья деньги. В общем, чувствует и ведет себя, как тридцатилетний мужчина в полном расцвете сил.
-- А ты не мог бы в следующий раз привести этого Джино в Париж? Что-то я себя неважно чувствую в последнее время. Может он осмотрит меня? Сколько это будет стоить?
Шарль хотел было скептически хмыкнуть, глядя на цветущую де Мор, но передумал.
-- Бабушка, тебе это не будет стоить ровным счетом ничего, -- покачал он головой. – Просто разреши Джино несколько дней покопаться в своей библиотеке, и он тебя за день вылечит от всех известных науке болезней. Помню, как он жаловался на отсутствие одной книги на Карибах. Я ее как раз видел в твоей библиотеке. Как же она называется? «Влияние небесных светил…». Нет не помню название.
-- «Влияние небесных светил на жизнь человека и природу»? – внезапно спросил Арно.
Шарль поперхнулся вином и стал откашливаться, одновременно стуча себя кулаком в грудь. Его двоюродный братец Арно не принадлежал к числу людей, относящихся к завсегдатаям библиотек. И уж тем паче он читал только то, что заставляла его прочесть опекунша, бабушка. То, что Арно сейчас так неожиданно высказался, явилось для Шарля как снег на голову посреди жаркого лета.
-- Ты… откуда знаешь? – спросил он, все еще откашливаясь, но тише и реже.
-- Да познакомился недавно с одной ученой девой, влюбился, так сказать, по уши. А с ней, ежели честно, и говорить-то почти не о чем. То, что интересно мне, не интересует ее. Вот я и пошел на такую жертву. И, знаешь, сам не заметил, как втянулся. Мне вдруг понравилось читать.
-- Non progredi est regredi, -- философски заметил Шарль, надеясь захватить братца врасплох.
-- Radices litterarum amarae sunt, fructus dulces.
Ответ Арно заставил де Монпе поперхнуться вином во второй раз за утро. Уж этого он никак не ожидал. Мир определенно катится в пропасть. Может он не одолел Кукулькана и не уничтожил ту злосчастную маску, и Мишель все же отправился в прошлое? Нет, бред. Просто все это явилось полнейшей неожиданностью для него, вот он и удивляется, хотя ему казалось, что после приключений на Карибах, он не сможет ничему больше удивляться.
Глядя на него, Арно рассмеялся, откинувшись в кресле, подозвал слугу и взял еще один бокал, вернув пустой.
Признавая свое полное поражение, Шарль вернулся к прежней теме.
-- Что же касается Джино, то его долго ждать не придется. Он вместе с остальным моим эскортом должен подъехать сегодня к полудню. Просто я не стал ждать кареты и, решив самолично проверит здесь все, рванул вперед. Кстати, бабушка, вели, пожалуйста, выслать слуг к Сен-Жаковским воротам, мой эскорт пройдет именно через них. На карете будет герб де Монпе.
-- Хорошо, Шарль. – Мадам де Мор позвонила в изящный золотой колокольчик и отдала несколько приказаний подбежавшему управляющему.
Так, за разговором, время пролетело совершенно незаметно. Завтрак, съеденный в «Пивной кружке» рано утром, уже переварился, и Шарль начал чувствовать слабый голод. К счастью, ни бабушка Авелин, ни Арно не успели поесть, проснувшись, поэтому также испытывали легкие приступы голода. Вместе перешли в трапезную и продолжили беседу уже там.
За все время де Монпе так и не коснулся темы своего пребывания на Карибах, умолчал он так же и о судьбе Мишеля, его сводного старшего брата. Впрочем, мадам де Мор и сама, в отличие от внука, за которого отвечала, не желала касаться этой темы без Кристофа.
-- Кстати, я хочу вам сказать одну вещь.
Шарль выдержал долгую паузу, томя родных ожиданием. Наконец, продолжил самым обыденным тоном, будто говорил о погоде:
-- Я скоро женюсь.
Сначала установилась оглушительная тишина. Арно в изумлении воззрился на него. Мыслей бабушки наследник де Монпе угадать не смог, но то, что она была рада, несомненно.
-- Кто она? – справился со своим удивлением двоюродный брат.
-- Мэри Каспер. Мы познакомились на Карибском архипелаге.
-- Я благословляю тебя, мальчик мой. – Мадам де Мор встала из-за стола придвинулась к Шарлю и поцеловала его в лоб. – Да будешь ты счастлив. – После чего села обратно.
-- И я тебя поздравляю, -- подал голос Арно. – Когда свадьба?
-- Через два месяца. Первого октября.
Дату свадьбы Шарль с Мэри обсуждали долго. В итоге Шарль решил назначить ее на первое октября. Именно в этот день он высадился на Мартинике, именно в этот день его жизнь круто изменилась. Кто-то может назвать это сентиментальностью, но… пусть катится к черту тот, кто так думает. Это дату он выбрал больше сердцем, нежели чем умом; душа хотела именно этого, и он решил не противится ей.
-- Кстати, вы все приглашены. Так что жду вас первого октября, можно даже раньше, в графстве де Монпе.
-- Конечно, мальчик мой. Мы обязательно придем, -- ответила бабушка.
Часы звонко пробили десять. Авелин все чаще посматривала на них, решая ждать все же Кристофа или нет. Вопрос решился сам собой. Послышались шаги, тихонько скрипнула дверь, и дворецкий важно произнес, будто церемониймейстер короля на балу:
-- Месье Кристоф де Мор.
В трапезную вошел высокий, элегантно одетый красивый мужчина лет тридцати. Он носил тоненькие усики, аккуратно переходящие в опрятную бородку, справа от прямого носа ютилось крохотное родимое пятно. На поясе побрякивала длинная валлонская шпага, к левому сапогу крепилась дага в черных с золотом ножнах. Голубые глаза в упор посмотрели на Шарля, по губам скользнула улыбка узнавания. Де Монпе встал на встречу и пожав одной рукой руку Кристофа, другой обнял того за плечо.
-- Рад видеть тебя, Кристоф!
-- И я тебя Шарль. – Минуту тот смотрел на вернувшегося с Кариб брата, потом сказал: -- А ты изменился. Стал более уверенным, твердым, суровым и… властным. К тому же, военным. Могу только поздравить тебя, брат. Определенно, ты изменился в лучшую сторону.
-- Откуда ты это можешь знать? Ты что, стал ясновидящим? – притворно изумился де Монпе.
-- Увы, но нет. Способностей моих далеких предков, а среди них были ясновидящие, если верить покойному батюшке, мне не видать как своих ушей. Либо я оказался без нужных способностей с самого рождения, либо они упорно избегают меня вот уже три десятка лет. Я художник, как и ты, Шарль, и для меня все эти оттенки не являются тайной на твоем лице. К тому же философы говорят, что лгать умеют губы, но никак не глаза. А твои светло-карие глаза, несмотря на то, что это глаза гасконца, то есть плута и прирожденного лгуна, тем более.
-- Ладно-ладно, ты меня раскусил, Кристоф, -- засмеялся гость, хлопая того по плечу. – А насчет того, что мои глаза не умеют врать, ты ошибаешься. Это просто ты такой внимательный.
-- Быть может. Расскажешь, как там было?
-- Тебя только и дожидались. Пойдем.
-- Подожди, Шарль, -- остановил его брат. Вздохнул, словно набираясь храбрости, и выпалил: -- Мне надо тебе кое-что сказать. Мы с тобой всегда были дружны с самого детства и не раз прикрывали друг другу спины не только на дуэлях, но и много еще где. Поэтому я ничего не хочу от тебя таить. Понимаю, конечно, что за пять лет многое могло произойти. И произошло. Но долг велит мне все равно сказать тебе это. В общем, я…
-- Ты стал любовником Лулу. – Уже в самом начале этого монолога де Монпе понял, что хочет сказать ему двоюродный брат. К счастью ли, к несчастью, но Кристоф относится к той группе людей, которые следуют одному им видимому долгу и понятию чести. И эта самая честь велела Кристофу де Мору сказать близкому человеку всю правду, какая бы горькая она ни была. Наверное, именно из-за этого и рассказал Арно об отношения своего родного брата с красавицей Лулу.
-- Я знаю, Кристоф, -- продолжил Шарль. – И не осуждаю тебя. Даже наоборот, рад. Только будь осторожен с ее мужем, ревнивый он больно.
-- Ну, раз уж тебе рассказали обо мне и Лулу до моего прихода, то могли бы тогда рассказать все. Ее муж умер. Уже два года как.
-- О, ну тогда могу тебя только поздравить. Мне, увы, не выпало такого счастья.
-- О да, помню, как ты два раз прибегал домой в одних трусах посреди ночи, а потом какой-нибудь слуга приносил твою одежду, которую ты оставлял у Лулу во время бегства, -- подхватил под дружный смех Кристоф. – Но я могу сказать тебе то, что не знали бабушка и мой брат. Я скоро женюсь.
-- На Лулу?
-- Да, Шарль, да.
-- Рад за тебя! – Они обнялись. После подошел Арно, тоже поздравил, обнял. И наступил черед мадам де Мор. Она обхватила широкие плечи внука, поцеловала того, для чего ей пришлось встать на цыпочки.
-- Благословляю тебя, сын мой. Должно быть, сам Господь выбрал это время временем увеличения рода де Мор. – При этом Авелин весьма красноречиво, так что не оставалось иных толкований, посмотрела не только на Кристофа, но и на Шарля. Шарль незаметно пожал плечами, а Кристоф, несмотря на всю свою хваленную внимательность, этого не заметил.
-- Когда свадьба, брат? – осведомился де Монпе.
-- Планируем играть в октябре. Ты придешь?
-- У меня есть идея получше. Приезжайте к первому октября к нам в графство в Гаскони и мы сыграем две свадьбы в один день.
Кристоф был человеком не обделенным интеллектом, но даже ему понадобилась целая минута, чтобы осознать эти слова. Он радостно взревел и сгреб брата в охапку прежде, чем тот успел увернуться.
-- Ты это серьезно, Шарль? Ты тоже женишься?
-- Да, отпусти меня, -- прохрипел тот в ответ.
-- Кто она, кто эта счастливица? Вы познакомились на Карибах? – спросил Кристоф, разжимая объятия.
-- Давайте присядем, -- вместо ответа предложил де Монпе, -- и я расскажу все, что со мной произошло. – Говоря это, он слегка лукавил. Сообщать всю правду он был не намерен.
Начал Шарль с того, как прибыл на Карибский архипелаг, как по собственной глупости сразу же потребовал встречи с губернатором Сен-Пьера, как, отсидев двое суток в казематах, встретился с Филиппом де Пуанси, генерал-губернатором французских колоний, а затем и с Мишелем. Когда речь зашла о его первом морском бою, Кристоф спросил:
-- Страшно было?
-- Очень, -- совершенно честно ответил Шарль. – Я был словно в тумане. Стоял на капитанском мостике, растерянный и ничего не понимающий. Смотрел, как Фольке ловко отдает приказы, командует матросами и канонирами. Очнулся я лишь после того, как по моему кораблю дали первый бортовой залп, и одно из ядер расщепило фальшборт рядом со мной. А окончательно пришел в себя только к вечеру, далеко после боя. Я не трус, ты знаешь, Кристоф. Я не боюсь драться на дуэли, не боюсь даже, когда против меня двое или трое, или даже больше. Но тогда – да, я испугался. Испугался так, что сам себе стал противен. Стоять посреди боя, глохнуть от громкого звука канонады посреди клубов едкого дыма и осознавать свое полное бессилие.
-- Наверное, это очень тяжелое ощущение.
-- Да, очень. Когда я мог уже связно мыслить, то окончательно решил для себя, что никогда не хочу больше этого испытывать. Я начал учиться навигации, пушечному бою, стратегии морских сражений и многому другому. Но даже после этого я испытывал в следующей схватке некоторые признаки страха и неловкости. Зато уже через три месяца я уверенно вел свой люггер в бой против двух, а то и трех кораблей такого же класса. Многие пираты ошибочно считают книги годными лишь для одного дела, прямо противоположного общепринятому, в то время как на страницах книг ярко описываются правила ведения морских сражений, как использовать то или иное обстоятельство себе на пользу и во вред противнику, как можно застать его врасплох.
Не вдаваясь в излишние подробности, Шарль рассказал о своих махинациях по делу Голландской Вест-Индской торговой компании, ловко избегая скользких и противных мест, которые могли не понравиться его родным.
-- Эркюль Тонзаг до сих пор служит у меня. Говорит, что он стал уже старым, ему пора на покой, но те переплеты, в которые я раз за разом попадаю, настолько уникальны, что пропустить их мимо себя – это страшный грех. Он даже отправился со мной во Францию. Сейчас обитает в одноэтажном домике рядом с нашим поместьем, приглядывает за отцом. Даже поле себе вспахал, небольшое. Намерен жениться на одной вдове, живущей по соседству.
Де Монпе успел рассказать лишь до того момента, как заплатил за Мишеля штраф в виде миллиона песо, и наткнулся на решительный отказ шевалье де Пуанси выпускать брата на свободу. Во дворе застучали деревянные колеса о каменную дорожку на пару с конскими копытами, раздалось лошадиное ржание, а затем все смолкло.
Но вместо этого уже шаги застучали в соседней комнате, и к ним, опередив совершенно опешившего дворецкого, влетела изящная девушка в белой рубашке под ярко-красным камзолом, обтянутым черной портупеей, с которой свисал великолепный длинный клинок, какой нигде не встретишь, светлых штанах и черных сапогах до колен. Ниже Шарля почти на голову, с невысокой грудью, алыми губами и блестящими искренним задором глазами цвета морской волны, она была, несомненно, красива, и казалась хрупкой, как выточенная из горного хрусталя фигурка. Как же ошибочно было последнее мнение!
Де Монпе успел встать ей навстречу. Девушка врезалась в него, обхватила руками и зачастила:
-- Шарль, как же я рада тебя видеть, да! Я скучала по тебе. Не хочу, чтобы ты меня еще раз так бросал, да.
-- Милая Мэри, -- ответил тот с легкой улыбкой на губах, гладя ее по огненно-рыжим кудрям, -- мы же не виделись всего сутки.
-- Да, но я все равно соскучилась. Ты скучал по мне? Скажи, ты скучал?
-- Конечно, милая моя. Скучал и ждал, когда ты приедешь.
-- Правда? Обними меня крепче, Шарль, -- сказала она, будто Шарль занимался чем-то иным.
-- Ну все-все, Мэри, прекрати. Мы тут не одни. – Де Монпе откашлялся и повернулся к родственникам, придерживая одной рукой подругу за тоненькую талию. – Кристоф, Арно, бабушка, позвольте представить вам Мэри Каспер, моя невеста и будущая жена. А эта пожилая, но бесспорно красивая мадам, моя бабушка, Авелин де Мор. Вон тот высокий, широкоплечий молодой человек с голубыми глазами Кристоф де Мор. А тот, который тоже высокий, но более узкий, Арно де Мор. Мы все трое братья, но только мне они – двоюродные, а себе – родные.
-- Приветствую, -- присела в неловком реверансе Красная Мэри. Бабушка благосклонно кивнула, не сводя пристального изучающего взора с нареченной Шарля, а Кристоф и Арно синхронно встали, отвесив глубокие поклоны.
Авелин тоже встала и подошла к девушке. Минуту пытливо смотрела на нее, расплылась в улыбке.
-- Хороший выбор, Шарль. Мэри, как я погляжу, девушка искренняя, не боящаяся выставлять своих чувств напоказ. Отличная партия будет тебе, Шарль.
Мэри явно засмущалась от такой похвальбы, но было видно, как она сразу стала довольной.
-- Пойдем, девочка моя, в соседнюю комнату, поговорим.
Каспер бросила неуверенный взгляд на будущего мужа. Ей хотелось пойти с мадам де Мор, но еще больше ей хотелось остаться с женихом.
-- Иди, иди, милая. Мы еще успеем наболтаться.
Бабушка взяла девушку за ладонь и уволокла за собой. Когда дверь за ними тихонько закрылась, мужчины сели на свои места. Подозвали слуг, взяли кубки.
-- Эх, красивая девица, -- восхищенно сказал Кристоф, прихлебывая вино. Родной брат поддержал его восторженным мычанием. – Черт возьми! Не удивительно, что ты уже и думать забыл о бедняжке Лулу. Я и сам едва не влюбился в твою невесту, Шарль. Где ты ее только откопал?
-- О, это очень длинная история, потом расскажу. Скажу лишь, что любит она только меня, так что тебе ничего не светит, братец, -- под дружный смешок сказал де Монпе.
-- А зачем ей оружие? – недоуменно спросил Арно. – Она что, им умеет владеть?
-- Присоединяюсь к вопросу, -- поднял руку Кристоф. – Только я еще спрошу: где она нашла такой великолепный клинок? Я нигде такой не встречал.
-- Это палаш, называется «нарвал». Таких всего два экземпляра во всем мире. Куется из куска метеорита, которое также называют донным железом. Он никогда не тупится, не нуждается в постоянной заточке и удивительно легкий, несмотря на свои отменные рубящие качества. И им Мэри владеет в совершенстве, любому бретеру фору в сто очков даст.
-- Ты это серьезно?
-- Да. Кристоф, Карибы не просто так зовутся Новым Светом. Там все новое, другое. Тамошние дворяне не считают для себя зазорным говорить с простолюдином, как равный с равным, они могут подойти к первому встречному и попросить того о помощи. Понимаю, поверить в это трудно, но это действительно так.
-- Ты еще скажи, что там растут денежные деревья, -- скептически хмыкнул Кристоф.
-- Все Карибы густо обсажены такими деревьями, -- запальчиво ответил Шарль, краем сознания отметив, что где-то он уже слышал эти слова. – Нужно лишь поднять голову вверх, протянуть руки и не бояться трудностей. Я, например, чуть меньше чем за год заработал более миллиона песо, которые, правда, тут же ушли на оплату долга Мишеля.
-- Так ты, выходит, сейчас богат?
Сказал бы ему Шарль НАСКОЛЬКО он богат, да только Кристоф скорее всего не поверит. А даже если и поверит, то не стоит говорить каждому встречному о своем чересчур благополучном материальном состоянии, если ты не хочешь, чтобы это самое состояние постоянно подвергалось попыткам воровства.
-- Ну, на бедность жаловаться не стану, да и потомкам кое-что останется. Кстати, я же вам всем подарки привез. Не хотите посмотреть? – спросил он, резко меняя тему.
-- Конечно, хотим. Показывай.
-- Тогда пройдем в гостиную. Слуги уже наверное перенесли туда все вещи.
Вместе они встали и перешли в другую комнату, где действительно высилась груда вещей, которую охранял, словно верный пес, среднего роста человек. От других людей его выгодно отличала кожа красноватого оттенка с нанесенной на лицо белой краской в виде двух горизонтальных линий на щеках, от которых по самому центру спускались к уголкам губ по одной вертикальной линии. Еще два вертикальных штришка были нарисованы на переносице и подбородке. Лоб охватывала тонкая повязка, с левой стороны которой свисали несколько перьев длиной с ладонь. Длинные черные волосы были неровно подстрижены на уровне плеч, только две косички сиротливо спускались вниз, к самой грудине. Одет этот человек был в нелепую то ли рубаху, то ли что еще с самыми разными цветами, которые складывались в непонятный узор, и такие же штаны. То там, то здесь висели еще перья, клыки и когти. В руках он держал двуствольный охотничий штуцер. Слева к поясу крепился крупный мешочек, куда складывались пули, а справа висело оружие с совершенно непроизносимым названием «макуауитль».
-- Тичингиту, все нормально? Никаких происшествий не было? – спросил Шарль, подойдя.
-- Да, капитан Шарль. Тичингиту смотрел по сторонам, происшествий нет. – За годы, проведенные на службе у Шарля, изгнанный маског научился правильно объясняться по-французски, не идеально, конечно, но путать окончания слов перестал. Лишь про себя он упорно продолжал говорить в третьем лице.
-- Хорошо. Тичингиту, помнишь черный саквояж, обитый серой лентой поперек?
Утвердительный кивок в ответ.
-- Достань его, пожалуйста.
Пока краснокожий индеец, отложив ружье, залез в гору вещей, ища нужный саквояж, Кристоф ткнул Шарля в бок и тихонько, не зная, что у маскога идеальный слух, спросил:
-- Это и есть тот самый индеец, за которого ты заплатил выкуп?
-- Да.
-- А чего он о себе в третьем лице?
-- Он всегда так.
Шарль и Кристоф затихли, потому что Тичингиту, издав довольный рык, извлек на свет большой продолговатый предмет. Подняв его с видимым усилием, вытащил из общей груды вещей и поставил перед братьями.
-- Спасибо, Тичингиту. Можешь отдыхать, здесь никто не украдет наших вещей.
-- Как скажешь, капитан Шарль.
-- Бернард, определи Тичингиту в какую-нибудь пустую комнату, -- повернулся де Монпе в сторону стоящего у дверей дворецкого. Тот кивнул и повел индейца на второй этаж. Но перед тем, как уйти, маског выудил две толстые сумки. Лишь один Шарль, не считая Тичингиту, знал, что в этих сумках. Они были битком набиты огнестрельным оружием. У его верного индейца было невообразимая страсть ко всему «громоизвергающему».
-- Так, -- протянул Шарль, раскрыв саквояж. Залез чуть ли не с головой туда и извлек завернутый в плотную ткань предмет. Предметом, когда де Монпе сбросил ткань, оказался хищный длинный меч с пламенеющим лезвием. Клинок был выполнен столь устрашающе, что казалось сам воздух вибрирует от соприкосновения с ним, а полутораручная рукоять с закрытой гардой отделана золотом. В навершии сверкал крупный изумруд.
Одновременно вырвался изумленный вздох. Глядя на них, Шарль усмехнулся себе в тонкие усы. Когда он сам впервые увидел это оружие, то не смог сдержать восхищения.
-- Это танат, -- пояснил он. – Старинный рыцарский меч, реликвия Святой Церкви .
Несмело Кристоф прикоснулся кончиками пальцев к лезвию, глаза его при этом были как у восторженного малолетнего мальчишки, впервые прикоснувшегося к оружию. Робко спросил разрешения.
-- Держи, это я приготовил как раз тебе, -- сказал де Монпе. – Только не торопись вешать его на стену в качестве раритета, этот меч, благословленный самим Папой Римским, будто сам ведет тебя в бою. Так что можешь даже взять его на дуэль с собой. Но лучше сначала хорошенько потренируйся, он тяжелее современных клинков.
-- Ха! – воскликнул Кристоф. – Да я с ним теперь вообще не расстанусь! Буду целые сутки напролет с ним тренироваться! И пылинки сдувать буду.
-- Хорошо, значит, я правильно угадал с подарком. Теперь ты, Арно. Для тебя у меня тоже есть нечто особенное. – С этими словами Шарль вновь зарылся в саквояж и вытащил оттуда еще один сверток. Под грудой тряпья оказалась искусно выполненная абордажная сабля в черных с золотом ножнах с дугообразной золотой гардой. Рукоять была сделана одноручной и украшенной крохотным сапфиром в навершии. Клинок тихонько зазвенел, когда его извлекли из ножен. Сталь была столь высокого качества, что хватало одного взгляда, чтобы определить это.
-- Это сторта, абордажная сабля самого Агостино Барбариго - легендарного венецианского флотоводца, не знавшего поражений. На Карибах ходит легенда, что именно благодаря этой уникальной сторте, бывшей его постоянной спутницей во всех сражениях. Носи ее с гордостью, Арно.
С неменьшим восхищением в глазах Арно бережно перехватил рукоять. С детским восторгом взмахнул несколько раз. Клинок со свистом рассек воздух. Шарль хорошо помнил, насколько удобная была рукоять у этой сторты, и как хорошо она была сбалансирована.
-- Гляжу, подарки разбираете. – В дверях появилась мадам де Мор, ведя за собой счастливую Мэри Каспер. Видимо, беседа, какая бы она ни была, оказалась плодотворной для обеих.
-- Да, бабушка. Идем сюда, я и тебе кое-что особенное приготовил.
Шарль опять залез в саквояж, но тут же, чертыхнувшись, убрал оттуда руки, вспомнив, что подарок для бабушки приготовил в другом саквояже. Еще пять минут он потратил, чтобы отыскать нужную дорожную сумку. Вытащив из общей кучи, открыл и через несколько секунд извлек оттуда жутковатого вида маску, чем-то похожую лицевую часть черепа.
-- Вот, бабушка, это тебе. Я помню, дед много путешествовал и привозил самые разные диковинки из самых разных стран. Думаю, это пополнит его коллекцию.
-- Спасибо, Шарль. Я даже знаю, где бы мой покойный супруг поставил ее. Пойду, сейчас же поставлю.
-- Подожди, бабушка, -- остановил женщину де Монпе. – Это еще не все. Маска маской, но не думаешь же ты, что я мог отделаться древней индейской безделушкой. Я на Карибах собирал самые разные драгоценности. – С этими словами Шарль вытащил из второго саквояжа довольно крупную шкатулку. Ключом отпер ее, открыл золотою крышечку, и всем предстали самоцветы, алмазы, бриллианты, играющие на свету и оставляющие блики на лицах, мебели и стенах. То, что было здесь, тянуло на астрономическую сумму. Шарль сам лично отбирал самые лучшие камни. – Вот, возьми. Думаю, ты найдешь им хорошее применение.
-- Ох, спасибо, Шарль, -- совсем расчувствовалась Авелин, вытащила платок утерла из уголок глаз капельки слез и обняла внука. После чего бережно приняла шкатулочку, тихонько шепнув Шарлю:
-- Отличный выбор, ты не ошибся, -- кивком головы указав на скромно стоящую Мэри. – Я горжусь тобой. – И поднялась наверх, чтобы сложить маску к остальной коллекции.
-- Кстати, а где же Джино? – в воздух задал вопрос де Монпе, водя головой слева направо и наоборот в поисках вдруг пропавшего ученого. -- Признаюсь честно, я совсем забыл про него.
Джино Гвинейли обнаружился в саду. Он с мальчишеским любопытством, нашедшего интересную безделушку ранее невиданную, бегал вокруг одного высокого куста сирени с цветками кремового цвета, мерил линейкой темно-зеленые листочки и что-то приговаривал себе под нос. Длинной широкополой шляпы у него не было (она валялась невдалеке вместе с сумкой ученого), являя всему миру черные встрепанные волосы. Вот он встал на носочки, протянул одну бурую ветвь к себе и вдохнул резкий запах, отпустил. Достал из сумки лист бумаги, перо и закрытую чернильницу. Начал писать.
-- А, Шарль! Вы не поверите, что я у вас тут нашел! – воскликнул он, когда заметил прибывших. А случилось это, надо сказать, далеко не сразу.
-- Почему не поверю? – деланно изумился де Монпе. – Еще как поверю. Сирень.
-- Это не простая сирень, Шарль. Это Syringa amurensis, или амурская сирень. Она отличается крайней морозостойкостью и засухоустойчивостью. Ее родиной является Маньчжурия, Китай. Это растение обладает не только приятным сильным ароматом, но и кое-какими целебными свойствами. В Китае цветы Syringa amurensis раньше использовали в лечебных целях. При правильном приготовлении можно изготовить отвар, который изгоняет слабую хворь, дает силу и бодрость. Несколько лет назад, когда я еще служил у ин… -- Поняв, что едва не проболтался, Джино замолчал. – Ну, вы сами знаете, Шарль. Так вот, когда я еще служил у них, мне в руки попал один трактат. «Традиционные методы лечения крестьянства в древнем Китае, дошедшие до нас из глубин веков» -- так он называется. Признаюсь честно, о таких методах лечения я даже не слышал! С помощью одного только листика они лечили насморк и легкие головные боли. Многие способы, изложенные в трактате, я уже перепробовал. И они действительно работают, Шарль! – В запале Джино смял свой воротник. Заметив это, попытался пригладить, но у него ничего не вышло. – Я лишь не мог проверить действенность цветков амурской сирени, -- продолжил он. – Потому что на Карибах Syringa amurensis не встречается. Джон Мердок пару раз выписывал мне ее аж из самого Китая, но она, к моему глубокому сожалению, не прижилась в тех условиях. Как я только ни пытался, как я только не ухаживал за ними – увы, ничего.
-- Ну, тогда у тебя будет много возможностей испытать свойства этой сирени, -- смеясь, сказал Шарль.
-- О, я очень надеюсь на это.
-- А пока я тебе представлю своих спутников, Джино. Мэри Каспер ты уже знаешь. Вон тот, который повыше, мой двоюродный брат Кристоф де Мор. А тот, что пониже, Арно де Мор, он тоже мой двоюродный брат. А это, мои дорогие братья, Джино Гвинейли, хороший ученый и талантливый врач.
-- Очень приятно, -- отвесил поклон ученый. – Шарль, мы надолго здесь?
-- Нет, Джино. Месяц – самый максимум. Надо уладить кое-какие вопросы. Да и у родственников погостить я давно хотел. Кстати, Здесь в библиотеке есть книга под названием «Влияние небесных светил на жизнь человека и природу». Кажется, ее ты безуспешно искал на Карибах?
-- Да, Шарль, ее.
-- Тогда свою возможность прочесть ее будешь обсуждать с мадам де Мор.
-- Господа, мисс, -- вмешался в их разговор неслышно подошедший дворецкий, -- мадам де Мор приглашает вас всех к столу. Пройдемте за мной.
Обед прошел в дружеской, почти семейной обстановке. Гости вместе с хозяевами ели, пили, травили байки и громко смеялись над очередной курьезной историей Шарля, произошедшей с ним на Карибском архипелаге. Вкратце он рассказал то, как устранил губернатора Тортуги Франсуа Левассера, отпуская многие моменты. Такие, как путешествия через порталы, например. Ему все равно не поверят и назовут брехуном. Зато в красках описал совершенство подводного мира, куда он спускался в водолазном костюме Хедрика Ведерика. Де Монпе до сих пор вспоминал ощущения, испытанные им при погружении. Это были детская радость, щенячий восторг, безмерное удивление и, конечно же, тоска. Тоска по тому, что люди никогда не сумеют познать в полной мере. И это было очень печально.
Мэри и Джино большей частью молчали, предупрежденные Шарлем заранее. Лишь иногда что-то говорили, вставляли ничего не значащие слова во время пересказа. Тичингиту же словно воды наглотался, только ел, пил – и все. Маског всегда был немногословен, отделываясь общими фразами. Большие компании он старательно избегал, обедал практически в одиночку, в самые редкие моменты составляя кому-то компанию. Изгнанный из своего племени индеец обычно сторожил своего капитана во время трапез, подобно верному сторожевому псу. Как Шарль ни боролся с этим, но смерть возлюбленной оставила глубокий отпечаток в душе краснокожего маскога, который никакими средствами нельзя было вывести. По крайней мере, де Монпе таких средств не знал. Этот самый отпечаток сделал Тичингиту нелюдимым одиночкой, верящим и преданному лишь одному – человеку, который безвозмездно помог ему в очень трудную минуту, вытащив голову из петли. И за этим человеком индеец пошел на самый безрассудный поход не только в своей жизни, но и за всю историю мира. В набитый воинственными потомками майя Тайясаль.
После обеда Джино, получив высочайшее дозволение хозяйки дома, побежал в библиотеку. Тичингиту поднялся наверх к себе в комнату. Арно и Кристоф, одевшись в излюбленные пышные одежды, отправились в Лувр. Они звали с собой и Шарля, но тот отказался, обоснованно полагая, что без приглашения, или хотя бы не предупредив, соваться туда не стоит. Скоро и так все узнают о его возвращении в Париж, тогда и последует официальное приглашение в Лувр.
А пока он вместе с Красной Мэри решил прогуляться по городу. Солнце уже вышло из-за туч и сейчас ярко светило, теплыми лучами согревая землю, поэтому они оделись сравнительно легко. Вначале посетили несколько достопримечательностей. Шарль знал здесь каждый уголок и выступал профессиональным гидом, рассказывая историю той или иной скульптуры или здания. Передвигаясь в карете, так как Мэри не умела ездить верхом, они успели просмотреть за несколько часов лишь треть города – Париж оказался не маленьким поселением.
Неожиданно для невесты де Монпе свернул в неприметную улочку, таща ее за собой. К этому моменту пара вылезла из своего громыхающего на всю улицу средства передвижения, просто держась за руки, подобно юнцам, и гуляя между домами, совершенно позабыв о времени. Для Каспер такая неожиданная смена пути оказалась совершенно неожиданной. Жених на все вопросы отмалчивался, многозначительно подмигивая. Заинтригованная девушка с огненно-рыжими волосами замолчала и покорно последовала за суженым.
Вскоре они выбрались к невзрачному серому домику, стоящему чуть дальше от остальных на отшибе. Огороженный невысоким железным забором, он был хоть и небольшим и не очень богатым, но, тем не менее, аккуратным и опрятным. Шарль направился прямо к нему, прошел в ухоженный дворик через настежь открытые в приветливом жесте ворота. Громко постучался в деревянную дверь. Через несколько минут она открылась, явив невысокого мужичка средних лет, с лысой макушкой и короткими волосами по бокам и на затылке. Мэри показалось, что он похож на ленивого и склонного к полноте кота, выражение лица, по крайней мере, вопило об этом. Он носил куцую бородку клинышком и постоянно щурил глаза, словно солнце все время светило прямо на него. Увидев гостей, расплылся в добродушной улыбке. Каспер отметила еще большее сходство этого человека с маленьким мохнатым четвероногим обитателем дома, но только теперь довольного и объевшегося сметаной.
-- А, месье Шарль! – воскликнул он. – Вы вернулись! Как поездочка?
-- Здравствуйте, мастер Фабрис, -- кивнул де Монпе, пожимая руку хозяину дома. – Очень хорошо съездил. С прибылью. И эта самая прибыль стоит рядом со мной и готовится стать моей женой. Ее зовут Мэри Каспер.
Красная Мэри почувствовала, как внутри нее все переворачивается от счастья. Сейчас она была готова прыгать и кричать от восторга, как десятилетняя девочка, хотя ей это было и не свойственно.
Мастер Фабрис смерил невесту Шарля долгим взглядом. Колоссальный опыт и хорошее знание человеческой натуры не могли не подсказать о ее внутренних радостных метаниях.
-- В связи с этим у меня к вам, мастер, вопрос. Вы работаете?
-- О, конечно, Шарль, я работаю. По счастливой случайности у меня как раз нет заказов. Проходите.
Гасконец знал, что это неправда. Чтобы у Фабриса, лучшего портного в Париже, к которому часто приезжают клиенты из Англии и других стран, не было заказов? Такой бред даже удивительно слышать.
Все всегда удивляются, как у человека с таким талантом, такой невзрачный дом, как у простого обывателя с улицы Кровельщиков. И лишь немногие знали, почему. Шарль принадлежал к их числу. Поэтому знал, что мастер был сентиментален до ужаса и не захотел менять старенькое жилье, в котором он родился и вырос прежде чем поступил в ученики к Огюсту де Курту, лучшему портному того времени, на шикарный особняк с кучей слуг и лакеев. Фабрис даже убирается и готовит себе сам, если, конечно, в его жизни ничего не поменялось, пока де Монпе отсутствовал.
Слова, сказанные мастером, говорили о высоком доверии и уважении к гостю, которые тот к нему питает. В былые времена они могли подолгу сидеть пить ароматный чай, ввозимый из Индии, или горячий кофе, рассуждая обо всем на свете. Шарль тогда даже и подумать не мог, что человек из низших слоев населения может быть таким образованным. Беседы с ним и определили в нем ту черту характера, которая в дальнейшем позволила без предубеждения относиться к простым людям, которые зачастую бывают гораздо умнее и интереснее разных дворян и детей богатых родителей. Странствия же по Карибам лишь укрепили его во мнении, что человека делает не его социальное положение, а ум и характер. Ты можешь хоть триста раз быть родовитым, общаться с высшей знатью и даже самим королем, но это не сделает тебя благороднее, образованнее и честнее по отношению к другим.
Все трое сели на мягкие кресла. Хозяин дома сразу же забегал. На столике появилось несколько чашек, вазочка с печеньем и другими вкусностями.
-- Тогда у меня к вам заказ, мастер Фабрис. Я бы хотел, чтобы вы сшили несколько нарядов на эту пока еще мадемуазель. Один из них должен быть свадебным и как можно более пышным и богатым. Второй – для верховой езды. Третий – для пеших прогулок по парку, это может быть легкое платье. Четвертое – бальное, чтобы не было стыдно самому Людовику XIV на глаза попасться. И можете сделать еще несколько нарядов на свое усмотрение, я вам в этом целиком доверяю, мастер.
-- А вам, Шарль, костюм не нужен? – спросил портной.
-- Нет, спасибо, мастер Фабрис. У меня еще остался тот, который вы мне сделали пять лет назад. Я его даже и не надевал почти. Всего один раз показался в нем.
-- Шарль, даже я вижу, что за эти годы вы сильно раздались вширь и в тот костюм вы вряд ли влезете. Но вы сказали, что не одевали его почти. Если это так, то я могу его просто подшить под ваш современный размер. Это вам ничего не будет стоить.
-- Хорошо, я вам завтра его занесу.
От добродушного, похожего на кота портного Мэри с Шарлем ушли только через час. Сняв с девушки мерку, мастер пообещать закончить бальное платье уже через два дня. Домой пара вернулась уставшая, но жутко довольная.
Летос вне форума Ответить с цитированием
14 пользователя(ей) сказали cпасибо:
Astenage (11.10.2014), Bar (11.10.2014), CLIPER (11.10.2014), dem0n1c (11.10.2014), Oldbarel (11.10.2014), pitblood (15.12.2014), zveraboy (11.10.2014), Балтиец (13.10.2014), Валькирия (16.10.2014), Джон Хантер (11.10.2014), Дикарь (04.02.2020), дон Мигель (01.09.2015), Пелагея (11.10.2014), Шепот (12.10.2014)
Реклама
 



Здесь присутствуют: 1 (пользователей: 0 , гостей: 1)
 
Опции темы
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 15:31. Часовой пояс GMT +3.


Powered by vBulletin®
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot
© MONBAR, 2007-2024
Corsairs-Harbour.Ru
Скин форума создан эксклюзивно для сайта Corsairs-Harbour.Ru
Все выше представленные материалы являются собственностью сайта.
Копирование материалов без разрешения администрации запрещено!
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика Яндекс цитирования