Проклятье дальних морей

[Гу!]

Часть 1. Я не пират!
Глава 1. Жизнь по принципам.

Мальчишкой я жил с мамой в Портсмуте, в нескольких милях от порта. Когда я смотрел на заходящие корабли в гавань, я мечтал о далёких берегах и свежем ветре над океаном. Я знал, что однажды буду капитаном.
Одним утром я смотрел на две каравеллы, собирающиеся уплывать. Удивляясь, я задавал себе вопрос: Почему меня бросил отец? Действительно ли из - за кораблей и дальних стран?
Незаметно сзади подошла моя мать. Она уже довольно стара, и я помогал её во всём.
- Мама, - обернулся я, - что ты здесь делаешь?
- Это кровь твоего отца зовёт тебя в море. Вот, возьми этот медальон, - мама положила мне в руку довольно увесистый круглый медальон с изображением какого - то человека, - здесь его портрет. Он передал его мне, попросив, что бы я отдала его тебе, когда ты в первый раз выйдешь в плавание. Ты будешь капитаном, как и он. А сейчас - плыви. И прощай.

Это были трудные времена для всей Европы. Близилась война между Англией и Испанией, и об этом знали все.
Власти нанимали частных торговцев для перевозки важных грузов. Те не были против, потому что они получали прибыль, да и конвои не редко сопровождали их. Я нанялся на перевозчика военных грузов.
Первым моим заданием стала транспортировка пороха английским колониям. Всё шло гладко, пока один из матросов на палубе не закричал: "Испанцы!".
Это был огромный пинас, идущий нам на перерез. Разрывом первой же бомбы меня оглушило.
Пришёл в сознание в цепях. Следующие несколько недель я провёл в тюрьме, пока богатый испанский плантатор не купил меня как раба для своей плантации в далёком архипелаге.
После года работы я познакомился с дюжиной смелых ребят. Одним вечером нам удалось перерезать цепи и сбежать на маленьком корабле, стоящем в порту.
В каюте капитана я нашёл карту с несколькими островами этого архипелага. Самым ближайшим английским островом оказался Хайрок. Я решил направиться туда и попросить у губернатора английский корсарский патент, что бы отомстить за несправедливость. Через пять дней мы бросили якорь в гавани Хайрока...



Улицы Хайрока сильно напомнили мне Портсмут, где я жил с матерью. Те же двух - трёхэтажные домишки, та же одежда горожан и солдат, что удивительно, ведь между этим архипелагом и Европой целый океан. Черепица на крышах варьировалась от ярко - красного до бардового, края загибались и образовывали собой некую водосточную систему. А вот цвет кирпичей, из которых состояли дома, имел очень широкий спектр: серый, красный, зеленоватый и даже, иногда, розоватый.
Город окружала массивная каменная стена, на которой могли поместиться несколько гарнизонов солдат, в случае осады. Так как город находился на возвышенности, путь к нему проходил через несколько десятков аккуратно выложенных ступеней. Поднимаясь по ним к главным воротам в город я встретил двух охранников в английской форме. Собственно, здесь все военные были облачены в форму алого цвета и треуголкой на голове, но эти выделялись особенно: они держали в руках устаревшие, использующиеся только для вида оружия: алебарды. Как противостоять человеку, целящемуся в тебя из пистолета, учитывая, что у тебя в руках неудобное длинное орудие палача? Солдаты стояли под палящим солнцем, изредка двигая затёкшими частями тела, дабы не получить болезнь, как её... забыл, чёрт возьми. В общем они охраняли массивные врата. Смысла, на мой взгляд, в этом нет - разве двое солдат смогут защитить город от нападения?
Я невольно засмотрелся на завораживающие тропические окрестности, так как не видел такого больше года, пока находился в рабстве. Как бы не было здесь красиво, более всего меня тянет в другое место - в море.
Солнце было высоко, практически полдень. Прохожих мало, но те, кто бродят меж домов, очевидно заняты каким - то делом. Будучи рабом, я не имел возможности узнавать новости о моде, так что новые одеяния довольно знатных да и просто рабочих людей меня сильно удивили. Не сказать, что я был ошеломлён, мне, по сути дела, было просто всё равно. Неловко было при этом ходить как человек из прошлого.
Дамы, как и год назад, явно носили корсеты. Я не сторонник насильного изменения своей фигуры, ведь наверняка существуют какие - нибудь медицинские методы, или, скажем, физические. Корсеты скрывали пышные платья с очень красивым вырезом в груди, и встречал я такое только когда, когда три француженки приплывали на некоторое время в Портсмут. Вот это уже меня радует. Я засмотрелся на декольте одной пышногрудой барышни (Да, я запомнил это название, и что? После этого я не лягушатник, даже не упрекайте) и получил в свой адрес обыденное для меня слово "Нахал". Не важно, незнакомая мне женщина - плевать я хотел на неё. Хотя бюст у неё шикарный...
Одежда мужчин не так сильно претерпела изменения, хотя, новшества видно даже невооружённым взглядом. Впервые я увидел на мужчине... короткие платья. Да, да, Шотландская мода пришла и в этот архипелаг. Чёрт, как же ужасно они смотрятся... Под юбками - колготы, в основном белые, на ступнях - обувь на каблуках, сильно напоминающая женскую. Но на ноги прохожим мужчинам я смотреть не стал, а то ещё не так поймут, вместо этого я стал оглядывать то, что называлось пиджаками. Вот эта вещь действительно украшает любого знатного мужа, так сказать, надо бы себе такой приобрести. Или нет, может, он называется фрак? А может камзол? Чёрт его знает, не важно...
Встречались так же и любители старой моды: кожаные брюки, белые рубашки, короткие, но закрытые практически везде платья. И зачем надо было что - то менять? Не понимаю.
Пока я прогуливался по вымощенной галькой дорожке, ко мне как раз подошёл представитель старомодия. Сначала я не обратил внимания, решив, что это очередной прохожий, но он, по видимому, направлялся конкретно ко мне. Взглянув ему в лицо, я понял, что этому мужчине уже далеко за сорок, его короткая борода с усами ( У нас такое называли "Испанка" ), длинные волосы - всё это свидетельствовало о том, что человек был испанцем. Но, как оказалось из имени, я ошибся.
- Эй, мистер, - подозвал меня шёпотом "испанец", - погодите!
- Внимательно вас слушаю, - ответил я.
- Может хоть вы разумный человек? Может хотя бы вы уже вошли в новую эпоху?!
- Прекратите говорить загадками! Что вам от меня нужно?
- Знаете, моё имя Альберт. А ваше, мистер...
- Шарп. Николас Шарп.
- Вот и отлично, Николас, - протянул руку Альберт, и мне пришлось неохотно ответить взаимностью, - я кораблестроитель. Ну это в прошлом, сейчас я лишь изредка изливаю на листы бумаги те бредовые мысли, которые мне взбредают в голову. Но, чёрт возьми, я совершил невероятное открытие! Корабли, которые будут построены по моей конструкции будут ходить без парусов, но в три раза быстрее чем с ними!
- Очень интересно. Причём тут я?
- Притом, что вы молоды. Все молодые должны следовать прогрессу. А на этом забытом королём острове всю мужскую половину молодёжи забрали в регулярную армию, а девушки от меня шарахаются! Оставшиеся старики меня даже слушать не желают. Вот, взгляните на мои чертежи, - Алберт протянул мне несколько исписанных и изрисованных листков бумаги, на которых были изображены и описаны корабли без мачт и парусов, за то с огромными колёсами по бортам.
- Очень интересно, и, - я усмехнулся, - забавно...
- Вы тоже считаете меня глупцом?!
- Отнюдь. Я считаю вас действительно прекрасно образованным человеком. Но что дадут вам ваши чертежи, если вас никто не захочет слушать?
- Увы, Николас, но я ничего не смогу сделать. Я бы хотел подарить их вам, у меня ведь нет семьи и друзей, мне некому больше отдать. А за последние годы вы первый, кто разговаривал со мной больше минуты...
- Чёрт, да вы, я смотрю, совсем отчаялись, раз отдаёте главную работу своей жизни практически незнакомому человеку. Я возьму их, благодарю, хотя, по правде сказать, мне было бы по душе узнать, где на этом, как вы сказали, "забытом королём острове", есть магазин, таверна, верфь и... Пожалуй, всё. Резиденцию губернатора я вижу и отсюда.
- Как изволите, Николас, - по всей видимости он был даже рад помочь мне, с какими радостными глазами он посмотрел на меня, когда я принимал из его рук чертежи...
Город оказался не таким уж и большим. Естественно, это ведь всего лишь колония, хоть и хорошо развитая. Порядка трёх тысяч жителей, около трёх сотен двухэтажных домов, но встречались и трёхэтажные, несколько магазинов, единственная, хоть и большая, таверна, несомненно самое красивое и большое здание - дворец губернатора. За городом располагались казармы, тюрьма и плантации кофе. Последние служили главным доходам в этих землях, после рома, разумеется...
Сперва Альберт повёл меня в таверну. Это здание из красного кирпича и с решётчатыми окнами больше напоминали темницу, нежели забегаловки. Зайдя вовнутрь, я был приятно удивлён довольно уютной обстановкой. Красивые деревянные столики и стулья, висящие на стенах картины, но больше всего уюта, скорее всего, давал превосходный большой камин в возле кухни, которая, в свою очередь, располагалась в противоположном от входа конце длинного прямоугольного помещения. Усевшись за свободный столик в углу, мы подозвали трактирщика, которого, как оказалось, звали Джереми Виндем. Полный, лысый и постоянно улыбающийся своей белоснежной улыбкой тавернщик внушал не только доверие, но и некое чувство, которое невозможно объяснить словами. Не стоит забывать его имя, оно ещё может пригодиться.
Наш заказ был довольно скромен, но очень сытен: крупное, прожаренное в масле седло барашка с приправами и специями по португальскому рецепту, блюдо с запечённой картошкой и пара кружек самого отборного, по словам Джереми Виндема, рома. После небольшой трапезы, Альберт уселся поудобнее, облокотился руками на стол и начал поведывать мне об этом, как он сказал, богом забытом архипелагишке.
- В основном, - начал он, - здесь господствуют три нации: Англия, гроза морей, Испания, славящаяся своими несокрушимыми прибрежными фортами и Франция. Но о ней я ничего не могу сказать хорошего, да и не хочу. Эти лягушатники, когда мне было всего пятнадцать, приплыли на Хайрок и... Так, что-то я отвлёкся. Ну да, есть ещё две державы, не особо выделяющиеся на фоне основных: это Голландия и... Постой, я сказал две? Я имел в виду одна. Есть ещё одна фракция, называющая себя Братством. Они пираты, и их следует остерегаться.
- А как же Португалия?
- Ах, - отмахнулся Альберт, - эти торговцы здесь ничего не значат.
- Торговцы?
- Да, да. Флота у них в этих водах нет, береговых крепостей и подавно. Они лишь выращивают сахарный тростник да кофе. Из тростника делают ром, склады которого часто подвергаются набегам пиратов. Ну вот, собственно, о державах мы закончили, - он сделал большой глоток из кружки и продолжил, - Главной английской колонией по правилу называется Хайрок. И не удивительно, ведь Хайрок - это самый большой и крепкий форт, это неприступные воды и несокрушимая армада прекрасных кораблей, некоторые из них, кстати, были построены по моим чертежам.
- Да, вы, видно, прекрасный кораблестроитель, раз ваши чертежи обретают материальный облик аж на службе самого губернатора.
- Не буду скромничать, но однажды я был одним из самых знатных людей в этих водах. Но, как я говорил, эти лягушатники, когда мне было пятнадцать, нет, двадцать, они... Так, отвлёкся, извините. Джереми, - обратился Альберт к трактирщику, - ещё рома, пожалуйста, - сказал он, повернулся ко мне и произнёс на порядок тише, - за мой счёт.
Вдоволь наевшись и напившись, мы отправились в самый крупный магазин. Необходимо было продать те товары, которые я нашёл в трюме угнанного корабля. Здание было невысоким, хотя, по словам Альберта, где - то за городом находились огромные склады этого торговца. Зайдя внутрь, мы поздоровались с хозяином и перешли к делу. Груз полотна ушёл за триста монет, кофе - за пятьсот. В трюме оставалось ещё немного рома, но, я решил, что пусть оно лучше достанется матросам. Вряд ли те пятьдесят монет, которые я получил бы за него, сильно помогли бы в моём положении.
Следующей точкой в нашем путешествии стала верфь. Про неё ничего хорошего сказать не могу, так как её, скорее всего, не чинили уже лет сто, наверное. Но выбирать не пришлось, так как необходимо было починить корабль. Паруса в некоторых местах были порваны, а борта побиты. На полпути к этому месту мой проводник остановил меня.
- Зачем вам идти к этому злому человеку?
- Почему злому, Альберт? Мне надо починить мою посудину.
- Может, не стоит? Я ведь в прошлом не только чертёжник, но ещё и неплохой плотник. Я помогу твоим ребятам подлатать судно...
- Ну, если ты утверждаешь, тогда ладно. Слушай, Альберт, у меня как раз нет плотника на корабле. Хайрок тебе больше ничего не даст за твоё умение, а я могу тебе давать, скажем, триста золотых дублонов в месяц. Или пиастров. Ну, это уже тебе решать.
- Николас, ты смеёшься?
- Разве я предложил малую сумму?
- Нет, сумма велика! Я не получаю и тридцати дублонов в месяц за свои труды, а ты предлагаешь мне сразу триста! Я польщён... и согласен.
- Отлично, Альберт. Отправляйся на корабль, это небольшой красный барк, спросишь у ребят, мы назвали его "Принципио". Мне осталось лишь заглянуть к губернатору, а его я и так найду. Вот тебе сразу сто монет - аванс.
- О боже, Николас, ты щедр! Уже отправляюсь на борт, - Альберт отдал честь и убежал. На последок я лишь успел добавить:
- Альберт, я теперь твой начальник. Изволь обращаться ко мне по всем правилам и по уставу...
Возможно, зря. Я даже не знал, каков он в действии, но всё равно согласился принять его на борт. Время покажет, а пока я направился к резиденции.
Огромное, в сравнении с другими, здание, выложенное из белого кирпича, окружённое стражей, стояло на центральной площади. Мне не составило труда пройти к губернатору, так как никаких других посетителей у него больше не было. Поправив растрёпанную одежду, я отворил двери.
Небольшая комната сияла ярким светом от нескольких десятков свечей, расположенных в подсвечниках на стенах. Картин было много, и все они были явно написаны рукой мастера. Мебель ювелирной работы подчёркивала всю аристократичность этого кабинета.
За столом сидел человек в роскошном одеянии и с пёстрой треугольной шляпой на голове, лет пятидесяти на вид. По всей видимости, это и был губернатор. Так как больше никого тут не было, я решительным шагом подошёл к его столу.
- Доброго времени суток, - поздоровался я.
- И вам, - он оглядел меня с ног до головы недоверчивым взглядом и продолжил, - Надеюсь, у вас есть причины вторгаться столь бесцеремонно?
- Разумеется, ваша светлость. Сначала позвольте представиться, капитан Николас Шарп, вольный владелец небольшого барка "Принципио".
- Очень приятно. Губернатор колонии Хайрок, сэр Самуель Мортонс, к вашим услугам.
- Рад знакомству, сэр Мортонс. Давайте перейдём к делу. Я сюда явился не просто так...
- Ха, - усмехнулся Мортонс, - иначе бы вас сюда не пустили, мой мальчик, - он засмеялся, и мне пришлось посмеяться вместе с ним, дабы показать, как мне понравилась его шутка.
- Естесственно, - заставил я выдавить улыбку, - насколько я знаю, у вас не хватает кораблей.
- И вы хотите предложить мне свой? О, ваша щедрость не знает границ. Подпишите эту бумагу...
- Нет, вы не поняли. Я бы хотел не отдавать, а получать, и, взамен, делиться с вами. Мне бы хотелось получить английский корсарский патент.
- Хм, - с лица Мортонса мгновенно сошла улыбка, - от свободных корсаров у меня одни лишь проблемы. В последнее время их стало слишком много и за всеми невозможно уследить.
- Прошу, сэр, примите меня на службу, и вы не пожалеете.
- Капитан Николас, в действительности ли вы желаете иметь привелегию свободного корсара на службе Англии?
- Конечно, иначе быя сюда и не пришел, сэр Мортонс.
- Что ж, - вздохнул Губернатор, как будто у него больше не осталось выбора, - я подпишу приказ о назначении. Желаете ли вы ознакомиться с необходимыми документами, или, как остальные, просто используете их в других целях, скажем, что бы...
- Я понял вас, сэр, не надо грубостей. Да, желаю ознакомиться.
Мортонс протянул мне бумажку, на которой красивым почерком было написано следующее:
"Я, властью данной мне королём Англии и Господом назначаю капитана Николаса Шарпа вольным корсаром на службе Англии, и позволяю ему безпрепятственно грабить и топить корабли недружественных нам держав а так же захватывать их колонии. Капитан Николас Шарп обязан безприкословно выполнять поручения всех представителей власти в этом архипелаге, чей титул не меньше, чем барон".
Я отдал бумагу Мортонсу, а тот, в свою очередь, росписался под текстом и поставил жирную печать.
- Капитан Николас Шарп, простите, что без церемоний, но вручаю вам этот корсарский патент. В случае утери или кражи его вы должны незамедлительно сообщить об этом лично мне. А теперь берите его, - он снова протянул мне бумагу, - и отправляйтесь на Тендейлз. Доставьте губернатору этой колонии сэру Клиффорду Брину это письмо. В нём, заверяю вас, нет никаких государственных тайн, но, предупреждаю, если окажется, что печать будет сорвана до доставки, вам прийдётся отвечать головой.
- Так точно, сэр Мортонс. Если вы не против, я оставлю вас и отправлюсь на Тендейлз.
- Всего хорошего, капитан.
Тьфу. Как меня раздражает эта церемонность. Меня этому учили в школе, и, когда мне отвечают в таком же тоне, мне становится не по себе. Тем не менее, я отправился в таверну. Очень хотелось промочить горло кружкой рома.
Первый, кого я услышал в таверне, был трактирщик Джереми Виндем. Он крикнул что - то вроде "О, мой друг! Садись, сейчас я принесу выпить!". Посмотрев на обилие свободных столиков, я решил выбрать именно тот, за которым мы сидели вместе с Альбертом, но, подходя к нему, меня дёрнул за рукав сидящий за соседним столиком английский солдат в форме, и был он, мягко говоря, пьян.
- Да, вам что нибудь нужно?
- Эй, друг, - начал свою пьяную речь солдат, - ты не выпьешь со мной?
- Отчего бы и нет? Я всё равно собирался выпить.
- Тогда, эм... Ах да! Тогда садись рядом со мной.
Я послушно сел, ожидая какой - нибудь пьяной байке о том, как он сражался с тысячью французами и победил их. К счастью, он не стал ни о чём трепаться и просто молчал некоторое время, пока мне не принесли мой ром. Наконец мой собеседник оживился, поднял свою кружку и молвил:
- Прости, дружище, что молчал, но то, за что я пью, надо пить... Тьфу, в общем мою историю надо слушать под кружку рома.
- Эх, да ты совсем пьян. Ну давай, выпьем за твою историю, - поднял я свой ром и глотнул.
- Так, вот, как тебя там...
- Николас.
- Да, Николас, я сегодня пьян, - с видом разоблачённого шпиона сказал солдат.
- Знаешь, это трудно не заметить...
- Не перебивай. Я пьян, потому что напился.
- Неужели?
- Малыш, я тя щас побью. Помолчи хоть минутку!
- Понял, молчу, - с видом слушателя я уселся и стал внимать.
- Я пьян, потому что напился. Ах да, я это уже говорил, ну и чёрт с ним. Меня назначили капитаном одного из грузовых судов, правда здорово?
- О, это, наверное, большая удача для тебя. Давай выпьем за это, - мы чокнулись и выпили по пол - кружки.
- Но это ещё не всё, - продолжил солдат. Боюсь, что первое моё задание на этом фрегате будет последним. Ик...
- Интересно. Почему же это?
- Наш, ик, офицер говорит, что этим кораблям уже сто лет, и их за это время ни разу не чинили. Он так же не понимает, как губернатор Мортонс сквозь пальцы смотрит на это, и посылает важнешие грузы именно этими судами.
- Странно. Может, тебе стоит выяснить это?
- Я пытался, меня выгоняли взашей, и я... Эй, парень, ты куда?
- К Мортонсу, - я встал и направился к двери, - можешь допить мой ром, я скоро буду.
Признаться, я считаю, что совершил глупость. Это не моё дело - выяснять дела чёрт знает кого. Но, тем не менее, когда я что - то задумал, остановить меня очень сложно. И вот я, быстрой походкой, снова направился в сторону дворца губернатора.
Вообще, меня трудно сломить в плане моих действий, я скорее застрелюсь, чем откажусь от своих целей. Однажды мне взбрела в голову мысль: пойти и ограбить магазин. Я знал, что это полная глупость, со мной просто поспорили на одну монетку. Возможно, я даже добился бы цели, если бы не две причины: первая - у меня не было оружия, вторая, самая смешная, - мне было всего двенадцать...
Губернатор был удивлён, увидев меня второй раз за час. Я подошёл к столу и вновь поприветствовал его:
- Доброго дня ещё раз, сэр Мортонс.
- И вам, Николас. Почему вы не выполняете задание? И от вас, кажется, пахнет спиртным...
- Да, сэр, есть немного. У меня к вам вопрос, очень важный. Один человек мне сказал, что к вам на перевооружение в гавань зашли несколько фрегатов, и, что они очень хрупки. Так вот, может вы просто об этом не знали, но почему вы отправляете грузы именно этими фрегатами? Почему бы не приобрести новые?
- Капитан Николас, кто вам это сказал?!
- В таверне сидит один недавно назначеный на должность капитана солдат, и я...
- Довольно. Вы пьяны. Уходите немедленно и выполняйте задание, иначе я прикажу вышвырнуть вас с острова!
Я не был пьян. Что - то в этом деле было нечисто, и мне захотелась разузнать всё. Естесственно, я направился прямиком в таверну.
На самом деле я считаю, что я не искатель приключений на свою, извиняюсь, задницу. Чего уж говорить, я вообще раньше не любил никуда соваться. Но это было раньше, а сейчас...
Я шёл так быстро, как только мог. Но, войдя в помещение, я не увидел того солдата. Подойдя к Джереми Виндему, я спросил:
- Эй, Джереми, где тот солдат, который сидел в том углу?
- Ники, ты опоздал буквально на минуту. Его забрали трое более трезвых солдат, и, насколько я понял из их разговоров, они повели его за город. Боюсь представить, что они там с ним сделают...
- Чёрт возьми, я должен помочь ему, если хочу узнать об этом деле побольше!
- Не стоит, парень. Если ты попытаешься ему помочь, ты окажешься в тюряге раньше, чем найдёшь этого солдата.
- Ладно. Спасибо, Джереми, ещё увидимся.
- Пока, Николас. Удачи тебе. Заходи, ты же знаешь, у меня прекрасно получается седло барашка!
Пытаться помочь я, по совету Виндема, не стал. Действительно, он ведь был прав. На острове мне больше нечего было делать, и я отправился в порт.
Взойдя на палубу, меня поприветствовали мои ребята и недавно нанятый мной новый плотник Альберт.
- Всё готово, капитан Николас, - отчитался Альберт, - куда направляемся?
- Тендейлз. Мы плывём на Тендейлз, это в трёх днях плавания отсюда.
- Есть, капитан!

Моё первое задание оказалось гораздо спокойнее, чем я ожидал. У меня возникали мысли, что за мной, то есть за письмом, которое я доставляю, могут погнаться испанцы, французы, пираты, в конце концов, но ничего этого не случилось. Ветер дул в спину, погода была ясная и "Принципио" набирал скорость до пятнадцати узлов, так что прибыли в Тендейлз мы даже немного раньше, чем рассчитывали, ночью.
Ах, ночь… Сколько воспоминаний, связанных с ней. Например – первый раз в плавание я ушёл ночью. Впервые попал в плен – тоже. Совершил побег с плантаций – всё в то же время суток. Нет, я не жалуюсь – просто мне часто приходится делать что – либо стоящее после захода солнца, что, в прочем, ничем мне не мешает.
Пройдясь в очередной раз по палубе, держась за борта моего «Принципио» и вдыхая свежий морской воздух, я разглядывал второй по площади остров, заселённый англичанами. Над дикими джунглями возвышались горы, которые укрывал, словно одеяло из пуха, белый, густой туман. Яркая луна освещала путь через рифы к пристани, что ещё более облегчала поставленную мне задачу.
Всех моряков я, естественно, спускать на берег не стал – отправился один. Да и что может случиться за одну ночь со мной на английской колонии? Ведь охрана не спит, а, значит, местные жители, приезжие и я в том числе могу отдохнуть спокойно.
К моему удивлению, таверны на Хайроке и Тендейлзе были построены явно по одному и тому же чертежу. Та же черепичная, тёмно красная, словно кровавая крыша, красные кирпичи, из которых выложены стены, те же решётчатые окна… Только хозяин, разумеется, другой.
Зайдя в таверну, я снял до утра комнату и хорошенько выспался. Спустившись в главный зал, который, как ни странно, был таким же, как и на Хайроке, местный трактирщик, Томас Хенкок, сказал, что меня, к моему удивлению, уже ждут двое за дальним столиком. Заказав завтрак я направился к ожидающим меня людям.
Ими оказались человек, явно испанец, в зелёном костюме и зелёной шляпе и короткостриженый молодой англичанин в довольно простой и удобной форме для плавания. Решив первым начать разговор, я уселся за их столик.
- Доброе утро, господа. Мне доложили, что вы меня ожидаете?
- Да, капитан Николас, - сказал англичанин, - позвольте представиться, Эндрю Шу, начинающий боцман.
- А я Адам Муллен, - добавил испанец, - я уже давно не начинающий казначей.
- Ясно, ответил я, даже не желаю знать, откуда вам про меня известно. Что ж, если вы меня ждали - есть причина. Выкладывайте.
- Сэр Николас, - продолжил Эндрю, - я плавал на корабле "Эсмеральда" помощником боцмана. К несчастью, наш корабль потерпел крушение на Рифах Шарпа. Кстати, рифы Шарпа, случайно, не в вашу честь названы?
- Нет, - усмехнулся я, и это чистая правда, - вряд ли. Мало ли Шарпов разгуливает в этом архипелаге?
- Неважно. Так вот, трое из нашей команды спаслись. Я, наш теперь уже общий знакомый Адам Муллен и корабельный кок Джеффри Уилард, царствие ему небесное, скончался от лихорадки. И мы ищем работу.
- Интересно, - пожал я плечами, - у меня как раз нет ни боцмана, ни казначея. Но я даже не знаю, каковы вы в действии. Может, вы расскажете о себе, мистер Муллен?
- Да, сеньор, - начал казначей, - собственно, моя история не сильно отличается от истории моего друга Эндрю, за исключением того, что он плавал на "Эсмеральде" всего год, а я целых пять, но до этого я плавал пятнадцать лет, и, чёрт возьми, был лучшим казначеем во всём архипелаге!
- Похвально, что вы не скрываете своих талантов, мистер Муллен, - ответил я, - но и скромностью вы не отличаетесь. Сколько же вы хотите?
- Три сотни золотых за меня, - сказал Эндрю.
- Я не буду так скромничать, ибо моя цена гораздо выше. Тысяча золотых в месяц.
- О боже, - произнёс я, едва ли сдерживая удивление, - тысяча? У меня нет таких денег! Вашего друга Эндрю я ещё могу взять, но вас - извольте...
- Не беспокойтесь, я это предвидел, и у меня к вам встречное предложение, - нашёл решение казначей, - я буду работать у вас один месяц бесплатно. После этого ваши дела пойдут в гору и вы мне начнёте платить.
- С чего вы взяли, что мои дела пойдут в гору?
- Поверьте, капитан, я разбираюсь в торговле и казначействе. Я видел ваш корабль в порту и могу сказать, что если вы будете уделять в месяц хотя бы одну неделю торговле, то через десять недель вы будете иметь доход не менее пятнадцати тысяч в месяц.
- Клянусь, вы заинтриговали меня. Я согласен. Но, - повернулся я к боцману, - Эндрю, прости, но даже я, не будучи боцманом, смогу управлять своими ребятами лучше. У тебя голоса нет, дружище, прости.
- Капитан, подождите... Я... Стойте! Слушайте, - он откашлялся, и я замер в предвкушении того, что он сейчас выдаст. Не ожидал, что будет так громко и убедительно, - ЭЙ ВЫ, КАРАБЕЛЬНЫЕ КРЫСЫ, А НУ БЫСТРО ПРИНЕСЛИ МНЕ РОМ И ТАБАК И МАРШ ДРАИТЬ ПАЛУБУ, ПОКА НЕ СКОРМИЛ ВАШИ КИШКИ АКУЛАМ! Ну как, капитан, сойдёт?
- Превосходно, - оправляясь от шока сказал я, - вы оба приняты. Жду вас на борту своего "Принципио".
Выйдя из таверны, я направился прямиком в сторону дворца Джона Клиффорда Брина. Удивительно, охрана снова пропустила меня без лишних вопросов. Неужели я так сильно внушаю доверие?
Кабинет Брина не сильно отличался от кабинета старого Мортонса: Прекрасная мебель, превосходные картины, гигантское количество свечей, правда сейчас потушенных, ибо свет сочился через окно. По всей видимости, оба кабинета делал один мастер.
- О, сэр, у вас есть дело ко мне?
- Да, сэр Брин, - ответил я. Должен сказать, что этому губернатору на вид можно было дать не более двадцати пяти лет, и голос у него был гораздо приятнее. Сразу видно - человек компании, - губернатор Хайрока, сэр Мортонс, просил передать вам это письмо.
- Спасибо, я прочитаю его, как только выдастся свободное время, возьмите ваши честно заработанные две тысячи дублонов. У вас что либо ещё?
- Нет, сэр.
- В таком случае, у меня к вам есть поручение. Я догадываюсь, о чём написал мне Мортонс. Последний год не принёс большого урожая пшеницы на Хайроке, и теперь на Мёртвом Острове голод. Старый прохвост не позаботился об обеспечении, он всегда думает лишь о себе. Именно по этому я прошу вас доставить на Мёртвый Остров груз пшеницы. Конечно же, вы получите неплохие деньги за это. Вы согласны?
- Как я могу отказать, когда люди страдают от голода? Конечно, загружайте.
- Доставите пшеницу на мёртвый остров и доложите об этом местному трактирщику. После чего возвращайтесь, вас будет ожидать награда в две тысячи золотых. А теперь извините, мне надо обдумать ответ на письмо сэра Самуеля Мортонса.
- До свидания, сер Джон.
Покинув резиденцию, я решил прогуляться по «второй столице» Англии. Да, официально главной колонией считается Хайрок, так как он на порядок больше, там гораздо обильнее урожаи, но на Тендейлзе есть то, чего нет там. Здесь есть прекрасный молодой губернатор, обладающий неплохими амбициями и задатками неплохого правителя. Не удивлюсь, если через несколько лет он будет претендовать на пост правителя всех колоний в этом архипелаге, и я его бы с удовольствием поддержал. Один мой моряк поведал мне, что Джону Клиффорду Брину всего двадцать два года, а старому Мортонсу шестьдесят пять. Да, действительно старый. Насколько мне известно, на пенсию он пока уходить не собирается, вот такой он противный тип. Но меня это не должно касаться, я лишь нахожусь у него, а, точнее, у Англии на службе.
Работа не волк – я уже осматривал местные достопримечательности. Особо поразил крупный монумент, изображающий умирающего солдата со шпагой в руке. Красиво, чёрт возьми… Отойдя от статуи я оказался рядом с фонтаном. Удивительно, такие вещи вроде бы находятся лишь в очень крупных городах Европы, так как на их постройку уходит огромная куча денег. Но, видимо, я пропустил многое.
По центральному парку в основном прогуливались влюблённые пары, матери с младенцами в руках и старики. И, конечно, я. Ограды прекрасной ковки, мне бы клинок, выкованный кузнецом, который делал такие произведения искусства: на металлических заборах можно прочитать не одну сказку, что мама рассказывала мне в детстве. Нет, они не были написаны – вместо букв были картинки. Тем не менее, сюжет просматривался легко, и я невольно засмотрелся. Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем я отвлёкся от рассматривания и уселся на лавку.
По всей видимости, в парке проводилась свадьба богатых дворян. Группа людей в шикарных одеждах и с бутылками дорогого вина окружали жениха и невесту, которые не обращали на окружающих внимания и долго – долго целовались. Они стояли всего в нескольких метрах от меня, и я, смутившись, ушёл. Если бы остался – был бы лишним в этой церемонии.
Немного пройдясь по улицам я нашёл рынок. Множество лотков с самыми разнообразными товарами и торговцами полностью заполнили рыночную площадь. Ещё вчера я поставил себе цель – купить пистолет. Без него я чувствую себя словно голым. Но, побродив примерно полчаса между прилавков, мне не приглянулся не один экземпляр. Нет, мне нужно было нечто экзотическое, такое, какое не встречается у каждого встречного под камзолом. Естественно, в моей голове появилась мысль – идти в частный магазин, что находится возле резиденции губернатора.
Торговец долго рассказывал мне о прелестях всех пистолетах, которые были у него. Он так же сказал, что если я приобрету у него оружие – он бесплатно отдаст мне сотню пуль и мешочек с порохом. Сделка выгодная, и я решил не терять такой шанс.
- А вот это, - достал торговец из ящика длинный, не меньше сорока сантиметров пистолет, - «Шерман», длинноствольный мушкет нового поколения. Прилагается оптический прицел: на расстоянии в двести шагов вы сможете попасть утке в гузку, - усмехнулся он.
- Нет, я же даже не смогу его носить с собой – это не пистолет, а ружьё без приклада! Простите, но мне нужно нечто другое…
- Нет проблем, - жизнерадостно и улыбчиво ответил торговец, - а вот этот? Два ствола, механизм, для одновременного их взвода, правда, не такая большая дальность стрельбы, но, всё же, что лучше – один выстрел или два?
- Разумеется, два. Что ещё у вас есть?
- Жаль, - пожал мой собеседник плечами, - возможно это вам понравится! Смотрите, ручная мортира, - он достал пистолет, диаметр ствола которого был не меньше двух дюймов, - пробивная сила, эм… очень мощная! Вы сможете пробить даже слона!
- Да вы что, издеваетесь? Как я буду носить такую громадину?!
- Эх, - вздохнул продавец, явно решив, что я уже ничего не захочу у него приобрести, - тогда я должен предложить вам нечто иное. Это творение существует лишь в единственном экземпляре…
- Не томите, доставайте!
На стол был положен воистину экзотический пистолет. Да, я видел двуствольные пистолеты, я знал, что они довольно удобны, но я предпочитал меткость скорости.
- Ааа, вижу, у вас уже загорелись глазки. Хотите продемонстрирую? Смотрите, - начал он, - четыре ствола, - как будто я сам не заметил, - все на три дюйма длиннее стандарта, но уже на полдюйма. Возможность выстрела сразу четырьмя стволами, но можно и по одному, надо лишь нажать этот рычажок, - торговец поднял все стволы в сторону мишени, висящей в противоположном конце помещения и выстрелил четыре раза. Действительно, меткость просто превосходная, - а теперь, смотрите, поднял он вновь пистолет, заново зарядив, - теперь я стреляю сразу всеми…
Как хорошо, что за стеной никого не было – в ней просто осталась дыра, размером с мой кулак. А мой кулак, между прочим, размером с крупное яблоко. А яблоко размером с… Кхм, о чём это я?
В общем, распрощавшись с двумя с половиной сотнями золотых монеток, я направился в сторону своего корабля с новым, просто убойнейшим огнестрельным оружием. Настроение было превосходное, и мне не терпелось показать покупку своим ребятам.
Не прошло и двадцати минут, как на наш корабль уже был поднят якорь, и мы направлялись в сторону Мёртвого Острова.

Эта колония оказалась воистину маленькой. В ней проживали всего пять сотен человек, здесь даже не было губернатора, но, возможно, Джон Клиффорд Брин присматривал за этим местечком. За то, в отличие от других островов, на которых я успел побывать, тут была довольно большая церковь. Заходить туда я не решился, и отправился прямиком в таверну.
Вопреки моим ожиданиям, таверна сильно отличалась от двух предыдущих: небольшая комнатка с пятью столами и стойкой, где находился сам хозяин заведения. Посетителей не было, да и вкусного запаха горячего мяса я не учуял, что очень меня огорчило…
Как зовут трактирщика я так и не узнал, хотя он, непонятно откуда, меня назвал по имени, как только я вошёл в его заведение.
- О, капитан Николас! Присаживайтесь. Хотите выпить рома? У меня этого добра навалом, но вот роскошного обеда, к сожалению, предоставить не могу, так как я ничего не готовлю в последние месяцы. Мне просто не из чего это делать...
- Я знаю. И пока мы тут разговариваем, мои ребята в порту выгружают груз пшеницы, любезно предоставленной вам Джоном Клиффордом Брином!
- О, это просто прекрасно, - воскликнул трактирщик, - вы даже не представляете, как помогли нам! Я всегда говорил, новый губернатор лучше старого, тем более такого, как Мортонс. Кстати, вы слышали про последнее недоразумение с его стороны? Этот старый Мортонс послал на перевооружение несколько фрегатов, но все они пошли на дно. За тем столиком, - трактирщик указал на один из столиков, где сидел солдат английской короны, - сидит тот, кто плавал на одном из этих фрегатов, пока он не пошёл ко дну.
- Спасибо, я поговорю с ним. Удачи.
Я подошёл к этому солдату. Довольно сурового вида англичанин посмотрел на меня и молвил:
- Садись. Выпьем вместе. Я угощаю.
- Конечно, кто же откажется от бесплатной выпивки?
- Эх... Слушай, ты же капитан? А я вот канонир, точнее, был канониром. Как тебя зовут, кстати?
- Капитан Николас, к вашим услугам.
- Девид Мюррей, и давай на "ты". Я плавал на этом чёртовом фрегате "Саваж", который старый губернатор Мортонс послал на перевооружение. И был я там, как я уже сказал, канониром. В первой же баталии, стоило мне сказать лишь слово "огонь", как у меня на глазах от залпа развалился весь правый борт! Представляешь?
- Не представляю. Вот просто взял и развалился?
- Клянусь всеми святыми! Через минуту после этого в трюме было уже шесть футов воды. Спастись удалось лишь мне одному, и вот, теперь я здесь, запиваю горечь потери звания ромом...
- Эй, не печалься. Мне как раз не хватает канонира. Не хочешь ко мне на службу?
- Парень, да у тебя губа не дура. Я ведь уже много лет бороздил моря, а ты, я вижу, ещё молод и зелен. Ну, так уж и быть, за четыреста кругляшек я готов служить тебе, как говорится, верой и правдой.
- Договорились. Жду тебя на борту.
Таверна располагалась прямо возле входа в город, что было довольно удобно. Решительно зашагав к выходу я прямо таки столкнулся с человеком, которого я, готов поклясться, ранее не замечал, даже когда он проходил всего в метре от меня. На нём был довольно обыденный для не слишком обеспеченного человека наряд жёлтого цвета и такая же шляпа. Я уже собирался извиниться и уйти, как человек заговорил.
- Простите, - начал он, - мы знакомы?
- Вряд ли, моё имя Николас Шарп.
- Да, да, я припоминаю эту фамилию. Меня зовут Юджин Хакстер. Скажите, где вы взяли этот медальон, что висит у вас на шее?
- Мне отдала его моя мать, когда я первый раз вышел в море. Она сказала, что на нём портрет моего отца, но отказалась говорить его имя.
- Человека, что изображён у вас на медальоне, зовут Малькольм Шарп, и никак иначе. Это великий человек, хотя и пират, и по этому я должен его ненавидеть. Когда я жил на острове Айла Балена, Малькольм захватил его и взял много человек в плен, в том числе и меня. Видите ли, я ювелир, и делал браслеты для самой королевы. Этот медальон моих рук дело, поверьте, я помню все свои работы. Он просил меня сделать медальон специально для него.
- Неожиданно. Скажите, Юджин, а знаете ли вы что - нибудь о моём отце?
- Я? Нет. Он пропал около десяти лет назад, никто его с тех пор не видел. По крайней мере, я об этом не знаю.
- Вы думаете, он умер? Его убили?
- Нет, - усмехнулся Ювелир, - никто не осмеливался бросать вызов вашему отцу. Когда он заходил в какую - нибудь гавань, над портом уже развеивался белый флаг, как знак того, что они сдаются. Я уже не говорю о морских битвах... Хотите, я расскажу вам о нескольких его подвигах?
- Подвигах? Что ж, с удовольствием.
- Так вот, ваш отец плавал на здоровенном линкоре «Пиратская Жемчужина»…
- А это никак не связано с легендой о «Чёрной Жемчужине», корабле – призраке?
- Абсолютно никак. Прошу вас более не перебивать, а то потеряю мысль… Его «Жемчужина» была кем–то прекрасно модернизирована, так что, несмотря на её габариты, скорость она развивала просто катастрофическую. Однажды, он, ещё с двумя товарищами на пинасах решил сорвать большой куш и поплыл на остров Гранда Авилия. Это испанская колония, некий центр их торговли, рядом с этим островом пролегает знаменитый «Золотой Путь», по которому плавают торговые суда испанцев. Вашему отцу без особого труда удалось разбить все прибрежные военные сооружения, после чего он обстрелял форт из картечи и спустившись на берег, перебил всех оставшихся в живых противников. На сколько я знаю, это была славная битва… Так вот, говорят, что он в казне города, нашёл сокровища, которые губернатор копил всю свою жизнь. Он забрал всё: рубины, алмазы, золото, в конце концов и уплыл. А вот дальше что было – история умалчивает. Хотя, в полнее возможно, что такие люди, как я, не могут просто–напросто знать больше.
- Спасибо, Юджин. Не знаете ли вы, остался ли кто нибудь, кто плавал вместе с отцом?
- Не могу сказать. Он был пиратом, и, возможно, стоит об этом узнать на Скалщорз, островах пиратов… Брр, мурашки по коже, когда вспоминаю те места…
- Спасибо ещё раз. Может, я смогу и вам чем – нибудь помочь?
- Нет, Николас. Я останусь здесь и буду доживать свои дни в тишине и одиночестве, я уже довольно стар для приключений и для службы. Но, если вам что – нибудь понадобится - я всегда нахожусь на этом острове.
- Ваше дело. Ещё раз спасибо, может ещё встретимся. До свидания, Юджин.
- Счастливо, капитан Шарп.

Вернувшись на Тендейлз, я получил од губернатора Брина две тысячи золотых монет. Что ж, заработок у меня уже неплохой, осталось только сделать его стабильным. Что там говорил мой новый казначей? Ах да, пятнадцать тысяч в месяц? Это неплохо, учитывая, что такой корабль, как мой, можно купить всего за шесть тысяч.
Сэр Клиффорд Брин послал меня снова на Хайрок, что бы выполнить какое - то поручение старика Мортонса. Интересно, что опять понадобилось ему? Но я безприкословно направился к Мортонсу.
Ветра практически не было и путь занял пять дней. Во время плавания, мимо нас проплывала целая эскадра из пяти военный пинасов, хотел бы я себе хоть один такой. На моём "Принципио" всего шестнадцать пушек, команда составляет шестьдесят человек. Пинас - это порядка пятидесяти пушек и команда примерно триста человек. Неплохо, правда?
Прибыв на Хайрок, я лишь получил указания о том, что мне необходимо сопроводить торговый корабль до Тендейлза, причём любой ценой. Мне было наплевать, какой ценой я пообещал сторожить этот корабль, ведь если что и случится - я ничем не смогу помочь и мне придется всего лишь убегать. Но я выполнил поручение и доставил корабль в целости и сохранности.
В таверне на Тендейлзе я встретился с капитаном корабля "Бристоль", который я сопровождал. Тот убеждал меня, что не перевозил ничего ценного, хотя, по его мнению, пятьдесят человек, которые ждали в трюме, были обыкновенными пиратами. Меня это очень заинтересовало, и я поспешно направился к Джону Клиффорду Брину.
- Сэр Джон, - начал я, - не уделите мне минутку?
- Конечно, капитан Николас. Что вы хотите от меня?
- Я хотел бы вам поведать одну историю. Меня заинтересовало поведения вашего коллеги сэра Мортонса. Сначала он присылает на перевооружение разваливающиеся на части корабли, потом тщательно это скрывает... После этого он дал мне задание: сопроводить корабль сюда, на Тендейлз. Как оказалось, на борту того судна не находилось ничего ценного, хотя губернатор Мортонс строго приказал мне не спускать глаз с корабля, иначе я отвечу за это головой. И вот, из надёжных источников я узнаю, что в трюме находился не какой нибудь ценный груз, а пять десятков обыкновенных головорезов, явно знающих, что им делать. Я думаю, сэр Мортонс что-то затевает.
- Это очень интересная история, Николас. Но я ничего не смогу сделать, даже если бы и хотел. Я давно подозреваю Мортонса, но он пока ещё знатнее меня, и я ничего не могу сделать. Ничего - ничего, через месяц сюда прибудет сам адмирал Александр Гритстоун, вот тогда мы узнаем, что затевает этот старый... Извиняюсь, капитан, мне не стоит говорить такие вещи в вашем присутствии. А пока что у меня нет никаких поручений к вам, вы можете быть свободны.
- Благодарю, сэр Джон.
- Счастливо, Николас.
Посидев немного в таверне и пообщавшись со знакомым мне трактирщиком, я решил, что некоторое время проведу на Хайроке. Думаю, моим ребятам тоже должна понравиться эта идея.
Приплыв на место, я снял номер в таверне Джереми Виндема и улёгся спать. Я спал долго и крепко, давно так не отдыхав. Но, всё же, рано утром в дверь моего номера настойчиво постучали, и я пошёл открывать дверь.


Глава 2. Жадный шакал.
Много пиратов повидал Карибский архипелаг за всю историю их существования. Большая часть была уничтожена ещё в 1578 году во время так называемой «Инквизиции». Только «инквизировали» далеко не тех, кто выдавал себя за колдунов и ведьм, а пиратов.
Скалщорз – это два острова, на которых обосновались и осели пираты после той самой «Инквизиции». Шарк Айленд, пристанище Берегового Братства, и Грей Сейлз, пиратский остров, где существует губернатор. Конечно же, самоназначеный на эту должность, а не выбранный народом, но, всё же, там есть хоть какой нибудь лидер. Естественно, на Шарк Айленде тоже присутствует свой лидер, но он, скорее, является чем–то вроде примера для всех: старый рубака Олаф Уильсон как раз отвоёвывал этот остров у испанских контрабандистов, которые решили устроить там свою стоянку. Много тогда полегло людей Уильсона, но он взял своё, и победа была в его руках.
Дезмонд Рей Белтроп – деспотичный правитель Грей Сейлза, «дворец» которого являлся большим фрегатом, выброшенным на берег сильным штормом. Вокруг своеобразной резиденции поставили частокол, построили дома, таверну, верфь. Естественно, ни о каких фортах в этих островах речи и не шло. Сила пиратов заключалась в отважных капитанах и их кораблях.
Джерри Вульф по прозвищу Шакал плавал на небольшом пинке «Ариель». Находился он на службе у Дезмонда Белтропа, так что владелец пинка мог спать спокойно – он был под защитой.
Джерри потерял ногу несколько лет назад, во время того, как армада англичан пыталась захватить Грез Сейлз. Несмотря на такую потерю, он выжил и, на удивление всем, продолжил своё правое дело. К сожалению, его старый корабль был разбит вдребезги, а на новый не хватало денег. Но он не отчаялся и попросил корабль у Белтропа, хоть самый маленький, взамен на несколько лет бесплатной работы. Прошло три года, за которые он твёрдо решил отпустить себе бороду – что у него и вышло. Его борода свисала до живота, и он шутил, что обменяет бороду лишь на хороший корабль или на молодость. Его дело, и никто не принимал всерьёз старого маразматика.
Одним из самых главных подвигов Джерри был захват французской колонии Омори. Тогда ещё корабль у него был большой, и команда была прекрасно подобрана – всё это теперь покоится на морском дне. Да, именно за это его сначала прозвали Дерзким Шакалом, что, конечно, самому Вульфу сильно нравилось. Через пятнадцать лет после захвата колонии французы вновь отбили принадлежащую им по праву территорию, и Дерзкого Шакала стали звать просто Шакалом, так как более он не совершал никаких громких вещей. По прошествии ещё десятка лет, одноногий Джерри начал сходить, как говорится, с катушек. Им начала править жадность, злость, жажда насилия. Иногда он даже нападал на своих «братьев» по морю, но, разумеется, доложить об этом никто не мог по причине того, что они просто уже не могли говорить. Но слухи об этом через несколько лет стали доходить и до ушей самого Белтропа, который, в свою очередь, решил наказать ублюдка и вырвать ему левый глаз. Прилюдно. И, при этом, выпороть розгами, пока вся спина не будет в крови.
Шакал выдержал и это испытание. Потеряв авторитет, он не бежал с позором, а остался на службе у Белтропа. Он окончательно свихнулся и вновь поклялся в верности Дезмонду, после чего взял свою «Ариель» и уплыл в неизвестном направлении.
Вернулся он лишь спустя пол года, с довольно крупной партией рома. Что самое интересное, он не дал ни капли добытого товара своим морякам, не поделился и с местными завсегдатаями таверн. О грузе больше никто ничего не слышал, и, вероятно, Джерри просто продал его в ближайшем магазине, за что и получил своё нынешнее прозвище – Жадный Шакал.
Обычно, пираты не терпят таких собратьев, равно как и море, которое не желает носить такую ношу – но всё обошлось. Ни одного покушения, ни одного шторма, который бы мог разнести в щепки его корабль. Возмездия просто-напросто не было.
В то время, когда Белтроп не давал ему никаких заданий, он чаще всего либо прогуливался по острову в поисках приключений на свою шпагу или напивался в таверне до посинения. На Грей Сейлзе таверна больше напоминала сарай, но довольно уютно обустроенный. Бамбуковые стены, изнутри обитые сеном, такая же соломенная крыша. Печка работала «по-чёрному», то есть без трубы, так что весь дым и вся копоть собирались на стенах этого заведения.
У Шакала было собственное, вечно забронированное место в углу, куда обычно кидали объедки и пустые бутылки. Слава Джерри не могла ему позволить сидеть за более «приличными» столиками, и никто к нему никогда не подсаживался.
В дверь вломились двое крепких пиратов. Он держали в руках верёвки и, войдя вовнутрь, начали искать глазами одного человека.
- Эй, Микки, смотри, вот он, - указал пальцем на спящего на столе Шакала один пират.
- Ууу, да он сегодня сильно пьян. Интересно, - ответил Микки, - что за повод?
- Какой, к чёрту, повод? Ты что, Шакала не наешь? У него вечно такой вот «повод». Ладно, вяжи его, и потащили.
На суше моряки очень часто скучают и придумывают разные развлечения. Чаще всего – это издевательства над рабами, но никогда не над «шестёрками». Пират, хоть и с маленьким кораблём, всё равно остаётся пиратом, и на земле братья никогда не ссорятся. Такой вот закон.
К Шакалу этот закон не относится. Даже если кто и решит его убить, убийце всё сойдёт с рук, ему даже спасибо скажут. Но этого никто не делает – надо ведь как–то развлекаться…
- Мик, тащи его за руки, а я за ноги, - произнёс один из вошедших в таверну пиратов.
- Ух, и разжирел же он, Рон, - пожаловался второй.
Микки и Рон взяли всё ещё не пришедшего в себя Вульфа и потащили на главную площадь. Собственно, площадью назвать её было сложно, лишь небольшим клочком суши, покрытой кирпичами. Но у пиратов, за неимением лучшего, именно это и называлось площадью.
Вокруг Микки и Рона собралась толпа зевак. Все хотели полюбоваться на что-нибудь новенькое от них. Через пару минут Шакал был привязан к кресту, подобно Христу (как бы это смешно не звучало), а прохожие прицельно били по нему всем, что попадалось под руку. Джерри очнулся, будучи «распятым», и то оттого, что ему на голову вылили ведро ледяной воды. Мол, проснись и погляди на свои страдания, Шакал!
Джерри привык. Любой другой давно бы уже застрелился от стыда, или уплыл и стал изгоем для всех. Но нет, Шакал был твёрд – хоть и алчен. Несколько месяцев назад его голову запихнули в гильотину, но вместо лезвия там была бамбуковая палка, подвешенная параллельно земле. Ещё с неделю потом шея болела и была опухшей, пока «придворный» врач Белтропа не осмотрел больного и не сказал: «Повреждение шейных позвонков. До конца жизни останется калекой». Как такое можно вынести? Никак. У него на собственном счету имелся не один десяток Чёрных Меток. Когда пират получает такую метку, он обязан схлестнуться в морской схватке с её отправителем, иначе – позор до конца жизни и вечные издевательства. За игнорирование метки просто-напросто отсекают голову, пока пират спит.
Никто не пытался убить Джерри даже после того, как он у всех на виду выкидывал Чёрные Метки за борт, все знали – его участь уже предрешена. У каждого было своё представление об участи Шакала, и это не мешало травить про это истории в таверне.
Через полчаса зеваки и прохожие разошлись по домам, оставив «мученика» на растерзание палящему солнцу. Благо, что тот был пьян, иначе свихнулся бы на месте. Впрочем, он вечно был пьян, что и спасало его неоднократно.
Когда солнце начало приближаться к горизонту, Джерри сняли с креста и оставили лежать под ним. С наступлением сумерек он смог встать и доплестись обратно до таверны, где его ежедневно ожидал бесплатный ужин из объедков.
Шакал дополз до своего столика и закатил голову.
- Проклятые, несносные, жалкие мерзавцы, - сквозь зубы процедил Шакал, но трактирщик это услышал.
- Что, Джерри, плохой день?
- Ты даже не представляешь, Френсис, - трактирщик был единственным человеком, который понимал Вульфа и даже, иногда, поддерживал.
- Да брось ты это, в который раз говорю. Возьми свой корабль да уплывай куда-нибудь на необитаемый остров, например на Иначетлу. Или на Чактчу. Слушай, а может и вовсе на Телльтак!
- Я не могу. Моя жизнь здесь, на Грей Сейлз.
- Да брось, какая же это жизнь? Впрочем, я ведь тоже некогда плавал под знаменем пиратов, правда, не капитаном, а всего лишь корабельным коком, но мне и этого хватало. Понимаешь, каждый человек должен найти своё место в жизни. Я его уже нашёл, мне нужно готовить стряпню и подавать ром. Это моё призвание. А какое у тебя призвание, Джерри?
- Хм, - ушёл в размышления Шакал, и ответил, спустя минуту, - а у меня нет призвания. Я посмешище, да и только…
- Ошибаешься. Твоё признание в том, что бы искупить свою вину перед всем Братством. Но как искупать эту самую вину, решать лишь тебе.
- В том-то и дело, что я не знаю, как это сделать. Я бы с удовольствием, ты же знаешь. Слушай, Френсис, целый день по жаре висеть на кресте – очень изматывающее занятие. Дай мне, пожалуйста, что-нибудь поесть.
- Да мне не жалко. Я как раз оставил для тебя кое-что. Я принесу тебе, а ты, пока что, подумай над тем, куда надо бежать.
- Да нет, - загадочно ответил Шакал, - бежать мне точно не придется…





- Капитан Николас Шарп?
- Да, - ответил я солдату английской короны.
- Собирайтесь, вас ожидает сэр Самуель Мортонс.
- Передайте ему, что я буду через час.
Надо же, только приехал - и сразу поручения. Что на этот раз понадобилось старому губернатору? Тем не менее, я собрался, позавтракал и направился в резиденцию. На завтрак Джереми Виндем всегда подавал мне его фирменное седло барашка. Сказать по правде, мне оно действительно очень нравится, равно как и вино из его погребов. На сборы ушло примерно пятнадцать минут – пока умылся, оделся… Думаю, если даже я прибуду позже, чем обещал, ничего страшного не случится.
Это утро, вопреки прогнозам старых бабок, что целый вечер галдели под окном моего номера, было на редкость пасмурным, а на горизонте явно собирались тучи. Я люблю дождь, но в умеренных количествах и не очень сильный. И, конечно же, даже в такую погоду на посту стоят часовые.
Меня остановил один из часовых в, и вежливо поздоровался.
- Здравствуйте, капитан.
- И тебе не болеть, служивый, - ответил я.
- Хотите я вам расскажу про город? Всего за одну маленькую услугу...
- Солдат, я уже знаю про город всё, что мне нужно. Хотя, признаюсь, мне стало интересно, что за услугу должен был я оказать вам взамен?
- О, сэр, понимаете, я тут стою целый день, и никуда не могу отойти. Вот если бы вы принесли мне бутылочку рома, я бы...
- Ясно. Не смеши меня. Если тебя увидят с бутылкой, ты меня сдашь, и у меня будут неприятности.
- Нет, сэр, вы останетесь неразоблачённым! Пожалуйста, принесите мне бутылку рома!
- Хм, ладно. В конце концов это займёт не более пяти минут. Я скоро буду.
Направился я в таверну, ведь только там можно купить ром, да ещё и всего одну бутылку. На пороге меня снова поприветствовал Джереми.
- О, капитан Николас! Вы только покинули моё скромное заведение и снова вернулись? Вам что? Хотите отведать седло барашка по моему фирменному рецепту?
- Нет, Джереми. Лучше дай мне бутылку рома.
- Бутылку? Но капитан, у меня нет бутылок, есть только бочки... Хотите взять одну? Всего одну бочку!
- Не заговаривай мне зубы, Джереми. Моряки спокойно пьют твой ром кружками, и, при этом, не покупают его бочками.
- Да, но ведь вам нужна именно бутылка! Ну, так уж и быть. Наичистейший ром, да ещё и подбор прекрасной бутылки... Итого один золотой.
- Что-о? Один золотой за маленькую бутылочку? Я возьму, Виндем, но учти, что с такими ценами ты можешь потерять многих клиентов.
Солдат был счастлив. Посмотрев на его лицо, я понял, что значит настоящий алкоголизм. Вряд ли у него так загорелись бы глаза при виде красивой девушки, проходящей мимо его поста. Тем не менее, странности не прекратились. Буквально через секунду меня подозвал второй стражник.
- Сэр, вы ведь купили бутылочку рома моему другу?
- Да, и теперь, догадываюсь, вы тоже попросите себе?! Нет уж, простите.
- Не горячитесь, сэр, - замахал рукам стражник, - вообще - то, я предпочитаю вино...
Решив не терять репутацию я вытянул за ещё один золотой бутылку вина и отдал её стражнику. По правде сказать, мне было плевать на такую ничтожную сумму, просто хотелось на кого - нибудь наорать за то, что меня так рано разбудили. Всё же, прогулка не может затягиваться, и мне следовало явиться на приём к губернатору.
На этот раз он был не один. Рядом с Мортонсом стоял один из офицеров флота. Впрочем, это не меняло дела, и ко мне визит этого служивого вряд ли относится.
- Здравствуйте, сэр Мортонс. Сэр...
- Капитан Уилл Бальтер, к вашим услугам, - отчеканил офицер.
- Капитан Николас, - начал губернатор, - за ваши заслуги перед короной вы назначаетесь главным инспектором вод Иткаля. Видите ли, я с офицером Бальтером организовал новую программу, позволяющую уменьшить количество нападений на частные суда Англии. Волей судьбы, именно вам выпала честь охранять самые опасные воды - воды нашей колонии под названием Иткаль.
- Но, - начал было возражать я, - мой корабль не так хорошо вооружён, да и команда невелика. Что я сделаю против фрегатов и пинасов?
- Вы хотите отказаться от поручения? В таком случае перевооружайте свой корабль и отчаливайте. Но, предупреждаю, если во время того, как вы будете перевооружаться, произойдёт хоть один инцидент в ваших водах, я прослежу, что бы вы потеряли свой патент, корабль и голову.
- Да, сэр... Извините, но я должен идти.
- Постойте, Николас. Офицер Бальтер отправляется с вами. Его корвет поможет вам, так что не сильно беспокойтесь. А теперь, идите. Офицер Бальтер встретит вас в порту.
Сказать, что я удивлён - значит ничего не сказать. Корвет - это корабль, в три раза больше и мощнее моего, да и команда там была просто огромной, в сравнении с моим кораблём, конечно. Это всё меняло, и я немедленно решил отправляться в путь.

Стоя на борту своего "Принципио" я стал осматривать свой корабль. Боцман Эндрю Шу что-то орал на моряков и те усердно начали драить палубу, плотник Альберт вместе с тремя матросами латали дыры в парусах, казначей Адам Муллен контролировал расстановку грузов в трюме, канонир Девид Мюррей расставлял и укреплял все мои шестнадцать пушек как можно крепче. Что ж, надеюсь, что команда у меня неплохая, остаётся лишь проверить её на деле.
Недалеко от нас стоял корвет "Инспектор" с капитаном Бальтером на борту, который начал махать мне руками, мол "отправляемся!". Приказав поднять якорь, мы вышли из гавани Хайрока.
На третий день плавания к Иткалю, ко мне подошёл мой канонир.
- Капитан, - начал он, - мне кажется, что наш сопровождающий, этот Уилл Бальтер, что - то затевает.
- Почему ты так решил?
- Поверьте, кэп, я ведь канонир. Они постоянно смотрят и оценивают нас, держат пушки заряженными, а дистанция между нашими кораблями как - бы невзначай сокращается каждый час. Что-то неладное.
- Я не вижу причин беспокоиться. В конце концов, ведь он доверенный человек губернатора Мортонса, который... Стоп. Мортонс в последнее время ведёт себя очень странно. Может, это ловушка? Может он хочет от нас избавиться? Но зачем?
- Слишком много вопросов, капитан. Я оценил их оснастку, у них есть единственное слабое место - средняя мачта. По ней идут трещины, и, я считаю, после первого точного попадания их мачта развалится.
- Но, если бы это было возможно, я бы предпочёл захватить этот корвет себе.
- Это практически невозможно. Их корабль быстрее нашего и команда у них гораздо больше. Хотя, есть один план. Вечереет? Капитан, вам надо собрать примерно четыре - пять смелых ребят, и дождаться темноты.
Как мы и решили, со мной пошли боцман Эндрю, канонир Мюррей и казначей Адам Муллен. Почему казначей? Он оказался прекрасным фехтовальщиком, и, к тому же, он проходил службу в Англии.
Мы сели в лодку и отправились к корвету. Стараясь делать это незаметно, мы подошли в плотную к кораблю и крепко зацепились за него крюками. Дождавшись, пока большая часть команды не ляжет спать, мы начали забираться на палубу.
Двое сторожей находились на мачте, и их было прекрасно слышно.
- Ничего, вот с утра мы ка-ак дадим по ним залп, и, даже, не придется брать на абордаж, - произнёс первый.
- Согласен, а сейчас – следим за ними, что бы не уплыли никуда, - продолжил второй.
После этого у нас не осталось никаких сомнений. Операция началась.
Тихо - тихо, стараясь не шуметь, мы подошли к первому часовому. Он смотрел в другую сторону, и перерезать ему горло не составило особых проблем. Скинув тело за борт, мы разделились. Необходимо было устранить всех бодрствующих солдат.
Следующей моей целью стал часовой, который отошёл по нужде. Подождав, пока он закончит, я оглушил его мощным ударом по голове и скинул в море.
Всё-таки хороший корабль - корвет, доски уложены так, что ни одна не скрипит и не выдаёт шума. Надо этим пользоваться. Следующим местом, куда мне следовало зайти, была каюта капитана, куда я, собственно говоря, и отправился.
Перед дверью меня ожидал часовой. Очень повезло, что он потерял бдительность и уснул прямо на посту. Для верности я перерезал ему шею. Открыв дверь в каюту, я был неприятно удивлён...
- Капитан Николас, собственной персоной, - произнёс Бальтер обнажая клинок, - какими судьбами?
- Прямыми. Что вам приказал Мортонс?!
- Мортонс? Ничего. Просто мне необходим ещё один корабль. А сейчас, - он принял боевую стойку, - обнажите свой меч, капитан Николас.
Естественно, я это и собирался сделать. Мой клинок я достал ещё за дверью, и к чему была сказана последняя фраза офицера – мне не понятно. Что ж, ничего не оставалось, кроме как сражаться.
Бальтер первым сделал выпад - безрезультатно - я успел парировать его удар и следом пошёл в контратаку, которая, в свою очередь, так же завершилась неудачей. Оценив друг друга, мы поняли, что силы практически равны.
Он поступил подло и пнул меня резко ногой в живот. Я упал, задев тумбочку, на которой стояла фарфоровая ваза. Довольно дорогая, между прочим. Ваза, в свою очередь, упала на меня, не разбившись. Решив воспользоваться моментом, я кинул неожиданно упавший на меня предмет в лицо Бальтеру. Он не ожидал такого, и на секунду потерял бдительность. Мне этого хватило, что бы нанести удар, но противник был явно хорошо подготовлен и практически вслепую парировал удар. Затем с его стороны последовали три быстрых удара, скорее всего вызванные яростью. Два удара я отбил, но третий зацепил мне лодыжку. Ещё два мощных удара с его стороны - я успел увернуться от них. Ударом своего клинка в ответ я зацепил его плечо. Бальтер крикнул от боли.
Несмотря на это, он оказался крепким парнем. Прекратив крик он бросился на меня, сокрушительными ударами пытаясь сломать мою оборону. К счастью, боль в плече мешала ему наносить точные удары, и у меня появилось преимущество. Двумя быстрыми выпадами я распорол ему живот и он даже не успел защититься. Бальтер медленно стал опускаться на колени, при этом расслабляя хватку до такой степени, что его оружие упало, немного подребезжав на полу. Победа была за мной, и я не собирался щадить этого ублюдка.
- Ч-чёрт... Ты всё же уделал м-меня...
- Прости, Уильям. Ты знаешь, что я должен сделать, - хладнокровно произнёс я.
- Так давай, раз знаешь, чего же ты ждёшь?
Ждать не было нужды. Ударом клинка я снёс его голову, которая откатилась в угол. Победа была за мной.
В каюту вбежали мои друзья. Боцман немного прихрамывал на правую ногу, остальные, на первый взгляд, казались абсолютно здоровыми.
- Эндрю, - поинтересовался я, - что с твоей ногой?
- А, ерунда, - отмахнулся он, - брак на производстве.
- Как знаешь. Кстати, Девид, - обратился я к канониру, - наш план удался. Пора только разбудить здешних моряков и рассказать им, кто новый капитан.
Команда Бальтера собралась на палубе на удивление быстро. Встав у штурвала, что бы выглядеть грозно, я начал свою речь.
- Солдаты короны! Сегодня ночью корабль офицера Бальтера был захвачен моей командой. Вас убивать никто не собирается, и я решил дать вам выбор. Все, кто хочет остаться - оставайтесь на этом судне, но, предупреждаю, без фокусов. Те, кто хотел бы покинуть это судно - перебирайтесь на мой старый барк и плывите, куда вам угодно. Свою старую команду я всю уже перебросил сюда. А теперь, встаньте у правого борта те, кто хочет остаться, а у левого, кто хочет уйти.
К моему удивлению, тех, кто захотел уйти, было не больше десятка. Что ж, это даже лучше, большая команда - это хорошо.
- Но, - продолжил я, - обращаюсь к тем, кто остался. Вы больше не солдаты Англии, вы - вольные корсары на моём судне. И ещё, этот корабль теперь называется "Принципио". Старый же мой барк остаётся без названия... Ну и ладно. Кто хочет изменить своё решение - у вас есть одна минута.
К левому борту присоединились ещё пара десятков солдат. Не страшно, они бы ничего не решили.
- Вот и отлично. Шлюпки готовы, кому надо отсюда уйти - уходите. На сборы пятнадцать минут.

Несмотря на небольшой инцидент, я решил продолжить выполнение задания. В конце концов, Бальтер сказал, что Мортонс тут не при чём. Но кто знает, лжёт ли он? Вряд ли. В любом случае, стоит это проверить самому. Меня ведь назначили инспектором? Что ж, я проинспектирую всё, что нужно, и даже больше.
Новый "Принципио" был гораздо лучше старого. Несмотря на большие размеры, скорость и манёвренность даже возросла, что, в свою очередь, позитивно влияет на исход морской битвы. Альберт сказал, что паруса здесь просто превосходные и парусина, из которой они были сделаны, была соткана явно в Европе и на заказ. На старом барке пушки были двенадцатифунтового калибра, здесь - шестнадцатифунтового. Это позволяло вести более точную и дальнюю стрельбу, что было очень полезно, особенно для начинающего капитана. Чёрт, может, стоит податься в пираты? Просто сменить парус, а, при входе в бухты колоний просто менять флаг? Тьфу, что я говорю... Я ведь корсар, верно? И пиратом никогда не стану. Никогда. Слышите, НИКОГДА!
Последнюю фразу я случайно произнёс в слух, и довольно громко. К сожалению, рядом оказался казначей Адам, который, с взглядом совы и с такими же огромными глазами, посмотрел на меня, и отправился восвояси, явно не собираясь вдаваться в расспросы, с какой стати это я сорвался. Это и хорошо и плохо одновременно, ведь всегда должен быть кто-то, кому можно излить душу. Хотя, скорее всего, таким человеком должен быть именно друг, а не обычный подчинённый, который, даже, пообещал тебе неимоверные доходы.
В детстве я хотел стать каким - нибудь магнатом, что бы иметь кучу денег. Задатки были - я учился в Порсмутском Колледже, что было очень престижно тогда, выходцем я был далеко не из бедной семьи, можно даже сказать, почти из знатной. Чего не хватало - так это терпения и выдержки. Я не мог сидеть целый день за столом и писать на бумагах. Это не по мне. Я бы лучше стал пиратом, чем... Нет, я лучше бы стал торговцем. Пиратом не хочу быть... И не буду, точка. Всё! Что за мысли сегодня? Не пойму.
В шестнадцать лет я помогал одному приезжему купцу "переносчиком особо важных грузов из точки выхода в точку назначения". Для непонятливых - грузчиком. Он научил меня основам торговли, которые, кстати, несколько раз очень сильно помогли мне вкупе с врождённой способностью заговаривать зубы. Насчёт этой способности, ни одна девушка передо мной не устояла, и мне стоило лишь пять минут с ней пообщаться, как она уже готова была пасть к моим ногам... Кхм. Воспоминания.
В колледже преподавали основы фехтования, которые и по сей день мне очень сильно помогают, хотя я уже давно не дилетант в этом деле. Несколько раз выступив на соревнования фехтовальщиков я понял, что моя жизнь будет связана именно с "рубиновом", и, скорее всего, на кораблях. Хотелось тогда стать морских пиратом... Да, хотелось, и не стоит меня упрекать за это. Сейчас же не хочу! А может всё-таки?.. Нет. Однозначно. Я НЕ БУДУ ПИРАТОМ!
Удивлению проходящего мимо Эндрю Шу, когда я сказал вновь вслух эту фразу, не было границ. Он, наверное, подумал, что я крикнул на него, и в спешке зашагал прочь. Не хотел обидеть, но держать подчинённых в тонусе - одна из важнейших задач капитана.
Когда я впервые встретил настоящего капитана, мне очень захотелось стать похожим на него. Меня привлекла его шпага, висящая на боку, его шляпа с пером и огромными бортами, его незаправленная белая рубаха, кожаный жилет и небритая щетина. До сих пор отпечатался в голове этот образ, и хочется к нему стремиться. Он заговорил со мной, спросил, который час, сказал "спасибо" и ушёл. После этого я ещё долго думал, кем мог оказаться этот капитан: Обычным купцом, капитаном военного судна или же просто корсаром? Вряд ли пират смог бы свободно разгуливать по улицам Портсмута, хотя, этот вариант казался мне более подходящим под его внешний вид. Очень хотелось в тот момент стать таки же, как он. Стать пиратом. Кхм... Спокойствие.
Я осмотрелся, вокруг никого не было, и я, кажется, не сказал эту зловредную фразу в каком - нибудь изменённом виде. Что ж, прекрасно, я могу сдерживать эмоции, когда нужно. Ведь больше пиратов и ненавижу лишь одну нацию...
- Испанцы, капитан! Небольшое судно, кажется, немного потрёпанное. Явно торговцы. Что прикажете? Мы их можем нагнать буквально за час.
Эндрю подошёл неожиданно и прервал мои раздумья. Да, действительно, Испанцев я ненавижу сильнее, чем пиратов, так как я провёл целый год на их колониях в качестве раба. В этом архипелаге Испания - единственная нация, в которой ещё не отменено рабство. Ну, возможно, рабовладельцы остались ещё и на пиратских колониях, но это лишь мои мысли, я ведь там никогда не был...
- Эндрю, мы не будем их догонять, - решил я, - мы только что захватили корабль, люди к нему ещё не привыкли. Да и что сделает это судёнышко нам? Мне поручено лишь инспектировать эти воды, что означает следить за порядком и уничтожать все суда, что откроют первыми по нам огонь. Пусть люди отдыхают, и, кстати, мне тоже необходимо поспать. Всё же ночь была озарена кровью, надо смыть эти пятна сладким дуновением сновидений...
- Кэп, я вас не понял, если честно, то есть понял, что делать с испанцами, но не понял последней фразы...
- И не надо понимать. Сам иди отдохни, ты ведь вставать должен раньше всех, помнишь?
- Есть, сэр-р-р!


Вновь наступило утро. Вновь те же беспечные чайки вылетают полакомиться рыбкой, снова сходят с якоря уходящие в плавание корабли, опять болят головы у тех, кто вчера неплохо погулял. Работяги, коих на острове Грей Сейлз было немного, встали раньше своих работодателей и уже отправились по своим делам. Главарь этого острова, Дезмонд рей Белтроп, мирно посапывал в своей мягкой кровати, выдолбленной из красного дерева. Его кухарка, приготовив завтрак, уже направилась будить своего начальника, что бы позвать к столу, как вдруг узрела на полу обездвиженное тело, более походящее на мертвеца, да и разило от него не лучше. Подойдя к нему поближе и убедившись (на её неопытный взгляд), что он действительно мёртв, она решила сообщить об этом Белтропу.
В его комнате царила полная тишина, и лишь тиканье часов напоминало о том, что время не остановилось, а медленно протекает по руслу жизни. Кухарка подошла к кровати и легонько толкнула спящего там человека.
- Господин Белтроп, проснитесь!
Молчание было её ответом.
- Господин Белтроп, завтрак готов.
Всё то же гробовое молчание. Если бы не мерное дыхание спящего, она бы подумала, что это уже второй мертвец за её утро.
- Господин, проснитесь, - она потрусила его за плечо чуть сильнее, и, наконец, добилась желаемого результата.
- Ммм… Тереза, - сквозь сон пробурчал Белтроп, - это ты?
- Да, господин, мне надо вам кое-что сообщить.
- Говори, - лениво сказал Дезмонд.
- Там на пороге, перед кухней, лежит мёртвый человек.
- Что-о?
Дезмонд вскочил с кровати, быстро оделся и пошёл посмотреть, что там за труп. Конечно, он догадывался, кем может быть находка кухарки, но это стоило проверить собственными глазами.
- Чёртов Шакал, - крикнул Белтроп, увидев «мертвеца», - Тереза! Зови моих ребят, пусть разбудят и хорошенько высекут этого пса, после чего приведут его ко мне в комнату!
- Да, господин. Не желаете ли позавтракать, пока есть время?
- Конечно, Тереза, что у нас сегодня?
Шакал уже не в первый раз появлялся в резиденции местного главаря в нетрезвом виде. Просто он любил и уважал своего бывшего учителя, теперь ещё и начальника, несмотря на то, что тот частенько лупил и высекал его. Из-за чего такая любовь – никто понять не мог.
Несмотря на то, что двое громил только что окунули его в ледяную воду, после чего избили до полусмерти, он направился в комнату Белтропа.
- Да, господин, - с опущенной головой и преданностью в глазах произнёс Шакал, - вы хотели меня видеть?
- Да, бестолочь, хотел! Какого чёрта ты тут снова забыл?! Я тебе, кажется, обещал, что будет с тобой в следующий раз…
- Простите меня, но мне негде было больше спать, и я решил, что побуду здесь, пока вы не проснётесь, а, заодно, посторожу ваш сон…
- Ты что, спятил?! Как ты вообще прошёл мимо охраны?!
- Я им дал бутыль рома, и они меня пропустили.
- Ладно, не важно. Этих оболтусов я повешу, к чёртовой матери. А ты, грязный шакал, немедленно заберёшь свою жалкую тартану и скроешься с глаз моих. Навсегда!
Джерри ещё несколько секунд ошарашено смотрел на своего уже бывшего начальника, после чего молча развернулся и ушёл. Тот, кто бы сейчас полез ему в душу, сильно пожалел бы об этом.
Тартана – небольшая рыбацкая лодка с парусом, на которую не устанавливаются орудия и на которой не перевозят грузы. Команда на таком судёнышке составляет пять – семь человек. Если будет больше – лодка не выдержит, если меньше – с ней будет трудно управиться. Несмотря на это, Джерри превосходно управлял ей, как будто за него работает небольшая команда.
Под крики «Вали отсюда!» или «Допрыгался, Шакал!» Джерри отвязал трос, который удерживал его судно возле берега, сел и уплыл. Конечно, он не забыл прихватить с собой небольшой запас пищи и воды, но больше всего у него было с собой рома. Шакал просто не мог уже без него, и неважно, погибнет он или нет, главное то – что он при этом не будет трезвым. Железная логика. Алкоголь притупляет все чувство, в основном боль, и неважно какую – от раны или душевную. Вот и сейчас Джерри Вульф уже допивал очередную кружку, находясь в открытом море. Благо, что погода ясная, начнись шторм – его лодочку разорвало бы в щепки.
Сделав последний глоток, Шакал свалился и уснул. Посодействовало этому и палящее солнце, но главным ответчиком стал алкоголь. Закрыв глаза, ему начало сниться прошлое…

- Шлюпки на воду, готовимся к захвату, - крикнул боцман корабля «Ариель».
Примерно десяток шлюпок уже направлялись в сторону крепости, которая уже была разнесена в щепки бомбами и ядрами. Французский флаг еле-еле держался на башне, которую чудом не зацепило во время перестрелки, там же остался последний гарнизон солдат, уже приготовившихся к самому худшему.
Дождь ухудшал видимость, но пираты прекрасно ориентировались при такой погоде – им это было невпервой. Сильный ветер то и дело мешал выбрать верный курс, но захватчики справились и с этим испытанием.
Шлюпки пристали к берегу и двести вооружённых головорезов спустились на землю. Никто их не встретил – жители попрятались в домах, солдаты ждали своей участи в полуразрушенном оплоте. Пираты двинулись именно туда.
Дерзкий Шакал уже достал свой пистолет, предварительно зарядив. Наконец, французы поняли, что лучшая защита – это нападение, и ринулись в бой. Джерри выстрелил в грудь первому выпрыгнувшему из-за угла солдату, которого сразу откинуло на пару метров. Двое следующих успели подбежать на расстояние удара, но и тут смелый рубака не потерял бдительность – его противники были изрублены мечом в мгновение ока. Ещё пятеро бежавших следом на секунду опешили, увидев мёртвых товарищей, но этого хватило ребятам Вульфа порезать их на мелкие лоскутки. Всё начиналось удачно, несмотря на все предзнаменования известной пиратами гадалки – Айрлинг.
Пираты двинулись к стенам. Ворота, как и ожидалось, были закрыты изнутри, и открыть их не представлялось возможным. Закинув на стену крюки, нападающие залезли на неё, скинув ещё с десяток осмелевших французов. Когда залез и Шакал, один и солдат уже замахнулся на него оружием. Но поразить цель ему не получилось – прекрасно отточенные навыки Джерри позволили ему с лёгкостью уклониться от удара и пойти в контратаку. Два рубящих удара сверху, один колющий, удар наотмашь – и вот, противник уже лежит, и вряд ли когда-нибудь встанет. Следом за ним появились ещё трое с мушкетами. Все три ствола разом выстрелили, но всего одна пуля достигла цели – она угодила Шакалу в плечо. Эту боль можно стерпеть, ведь не в первый раз ему приходилось получать пулю. Ему было обидно – разве он настолько плохая мишень, что уже и попасть по нему нормально нельзя?
Несмотря на боль, Джерри прыгнул вперёд, разрубая живот первому солдату. Неудивительно, что двое оставшихся даже не успели помочь своему товарищу, видимо, они были новобранцами. Мощный удар влево, и второй уже лежит без чувств. Третий лишь ошарашено посмотрел на убийцу, бросил оружие и поднял руки. Нет, Джереми сегодня дал команду – не брать пленных, и отступиться от своего же приказа он не мог. Но убивать беззащитного ему казалось крайне мерзким, по этому, он лишь скинул со стены своего врага. Наверняка тот разбился, но этого уже Шакал не видел.
Спустившись со стены, Джерри узрел настоящую бойню. Оставшиеся полторы сотни пиратов рубились с выжившими после обстрела двумя сотнями французов. Из-за фонтанов крови иногда было непонятно, кто погиб – свой или чужой. Благо, что французская форма выделялась на общем фоне, будучи яркого лазурного цвета. Не ожидая, пока к нему подойдут, Шакал сам ринулся в бой.
Подобрав ещё одну шпагу он стал орудовать двумя на манер шотландских воинов. Удар налево и кровью был испачкан новенький камзол очередного солдата, удар направо – аналогичная ситуация. Разворот, блок, разворот, два удара, блок… Так могло продолжаться бесконечно, Джерри превратился в своего рода машину для убийства. Два раза в приступе ярости он ненароком ранил своих товарищей, но те даже не заметили, кто их задел. Единственные оружия, которые не применялись сейчас – пистолеты. Не прицелишься как следует, да и вряд ли успеешь достать. Всё же, изредка гремели выстрелы, но, скорее всего, владельцы огнестрельных оружий даже не попадали, не то, что бы не убивали.
Прогремел гром – молния попала в самую верхушку башни. Еле-еле висевший флаг слетел, и его унесло ветром. Пиратов уже осталось в три раза больше, чем французов, и близился финал.
Рядом с Джерри упал сорванный французский флаг. Довольно большой, в длину никак не меньше двух метров, а в ширину полутора. Прихватив «трофей», Шакал разрубил шею очередному солдату, попытавшемуся хотя бы задеть лидера захватчиков. Ещё два удара – похоже, что Джерри зацепил офицера. Содрав с него все медали и положив в карман, он побежал дальше, к своей главной цели – губернатору острова.
Резиденция была разрушена – видимо, несколько бомб всё же попали и сюда. Несмотря на разрушения, губернатор успел спрятаться в подвале, и найти его не составило особых проблем. Заметив пирата, глава острова побледнел и оцепенел. Шакал же взял его за шкирку и потащил наружу.
Как он и предполагал, бой уже был закончен. Кто-то собирал трофеи в виде головных уборов, пистолетов, сабель, обуви. Кто-то попивал из фляг прихваченный с собой ром, а остальные уже направлялись в разрушенный город, дабы поживиться чем-нибудь более существенным, чем обычные солдатские побрякушки. Например, можно было вытащить всё золото из банка или казны, можно было заглянуть в местные магазины в поисках чего-либо ценного, в конце концов, можно было обесчестить молодых девушек, спрятавшихся в подвалах домов. Шакал позволял это делать – пусть ребята развлекаются, пока есть возможность.
Губернатор в ужасе смотрел на представшую перед ним картину: горы трупов, лужи крови, которые постепенно смывались дождём, разрушенные дома и стены, сломанные деревья… Он закрыл глаза, приготовившись к худшему. Губернатор считал, что сейчас ему перережут горло или выстрелят в голову, дабы окончить его мучение, но не тут то было. Джерри потащил пленного в сторону столба, на который, обычно, устанавливали крупные факелы.
Двое ребят по приказу капитана держали губернатора, не давая ему убежать. Сам же Джерри залез наверх столба, сделал из французского флага петлю, повесил её и спустился.
Страх перед смертью – это ужасно. Ты знаешь, что обречён, но ничего не можешь с эти поделать. Большинство людей сходит с ума до тех пор, как их участь наконец настанет. Хуже страха перед смертью лишь взгляд смерти. В данном случае, роль взгляда играла импровизированная виселица, на которой собирались вздёрнуть не какого-нибудь разбойника, а самого губернатора. Связав ему руки и ноги, сдёрнув кудрявый парик, сняв дорогой пиджак и одев его на себя, Джерри произнёс речь о том, что будет с каждым, кто осмелится перечить пиратам. Каждый лидер, не отдавший приказ капитулировать перед Братством будет вздёрнут на флаге его нации. Закончив фразу, он добавил: «Это только начало».
Джерри резко выбил бочку из под ног губернатора. Тот ещё некоторое время шипел и дёргался, но, спустя минуту, он потерял сознание от нехватки воздуха. Ещё через пару минут его окончательно не стало.
Все уже собирались отплывать. Через час после окончания вторжения, все собрались возле берега, ожидая капитана. Шакал не заставил себя долго ждать, он подошёл к толпе и произнёс:
- Братья! Сегодня великий день. Колония Омори теперь принадлежит пиратам! Всего через несколько недель сюда прибудут наши суда и создадут на руинах новый город, названный в вашу честь. Название его будет – Город Братства!
Толпа шумно поддержала своего капитана. Многие начали кидать вверх свои шапки, некоторые просто довольствовались обыденной для них фразой «Ура капитану». Все считали, что финал уже наступил. Кто бы знал, что им приготовила в следующую секунду фортуна.
Прятавшиеся двое французов зарядили единственную уцелевшую пушку единственной найденной бомбой. Скрытно от пиратов они выкатили её за дерево, направив ствол прямо в толпу. Но им не хотелось просто так отомстить – куда приятнее убивать, зная, что погибающий понимает, кто его убил. Один из французов крикнул: «Сдохните, крысы!», после чего последовал выстрел.
Не стоило кричать, возможно тогда эффект был бы гораздо лучше. Услышав французов, пираты развернулись в их сторону, и, увидев пушку, бросились врассыпную. Последовал выстрел, и бомба взорвалась всего в нескольких метрах от Джерри Вульфа. Шакал заметил угрозу последним, и не успел должно отреагировать. Прогремел взрыв, взрывная волна отбросила всех недалеко стоящих, осколками никого не поразило, на первый взгляд. Всех, кроме одного…

- Ааа!
Джерри проснулся. Кошмары мучили его давно, и он не знал, что с ними делать. Шакал ощупал свою ногу – всё в порядке. Точнее, всё было далеко не в порядке, вместо ноги у него красовался деревянный протез. Ещё тогда, на Омори, именно тем взрывом ему оторвало ногу, и, в придачу, небольшим осколком зацепило левый глаз. Джерри пощупал и его, убедившись, что он уже не спит. Оглядевшись, он достал очередную бутылку, сделал большой глоток и понял, что уже смеркается, а его лодка всё плыла по открытому морю, где могло случиться всё, что угодно. Он сверился с картой и с компасом, после чего решил, что плыть, собственно, некуда, и направил своё судно на восток, навстречу своей судьбе.

Добавлено через 2 минуты
Чуть не забыл: не надо говорить, что там "не такой сюжет, как в игре". Это ведь моё право изменять его по своему усмотрению, верно? =)